Формула Бога. Восхождение

И тут он во всех подробностях описал поход в операторскую службы наблюдения и контроля, где стал участником такого необъяснимого явления как первая межпланетная связь на ментальном уровне. Рассказывал подробно, сопровождая свое повествование бурной жестикуляцией, передавая в лицах диалог с Левушкой. Шеф внимательно слушал его, всем телом подавшись вперед, и казалось порой, что даже и не дышал, боясь упустить какую-нибудь важную деталь рассказа. А когда Захария, в конце рассказа упомянул, что направляясь сегодня к начальству, встретил Левушку в довольно странном для него виде и настаивавшем на встрече для прояснения неких важных обстоятельств, то шеф зачастил в несвойственной для него манере:

— Да-да, непременно-непременно, обязательно зайди к нему. И чем скорее, тем лучше. Чую, что здесь кроется какая-то загадка. И обязательно, слышишь, обязательно держи меня в курсе. Хотя, что я говорю? Вечером на церемонии увидимся, может и удастся перекинуться парой слов.

Они поговорили еще минут пять о предстоящей церемонии, после чего, уже вполне дружно расстались, вполне довольные выясненными отношениями.

Выйдя из кабинета шефа, Захария хотел тотчас посетить с визитом Вершинина и решительным шагом направился к выходу из приемной, но вдруг неожиданно остановился. Мысль, внезапно пришедшая ему в голову, так понравилась, что Захария круто развернулся и подошел к столу, за которым сидела Ирия. Несмотря на то, что она занималась сортировкой бумаг, лежащих на столе перед ней, девушка то и дела бросала короткие взгляды на бравого полковника. Когда же он подошел к столу вплотную и остановился, то девушка перестала изображать из себя чрезвычайно занятого работника и уставилась на него круглыми как совенка глазками. Откашлявшись в кулак, чтобы вновь придать голосу бархатистые интонации, Захария начал свою партию:

— Ирия, дорогая, — сказал он и запнулся.

Запнулся от того, что при слове «дорогая» он тут же отметил, как ее тельце буквально встрепенулось, словно бабочка сложила на миг и вновь распахнула свои невесомые крылышки.

— Ирия, дорогая, — вновь повторил он опять отмечая тот же эффект от произнесенных слов. — Вы же ведь ангел! Не по службе, а по самой сути. Я же это вижу.

— Не знаю, — растерялась девушка от неожиданности.

— А я знаю, — мягко подкрался он, делая при этом печально-просительные глаза Кота в Сапогах из «Шрека». — И как всякий ангел, вы просто обязаны, оказывать посильную помощь окружающим.

— Да. Наверное, — в еще большей растерянности согласилась она.

— Умоляю вас, спасите меня! — почти трагически заламывая руки, провыл он.

— Кто вас обидел?! Шеф?! — с испугом в голосе спросила она.

— Шеф?! Ну что вы?! Он у нас и мухи не обидит!

— А от кого тогда спасать? — немного приободрилась она от мысли, что не надо будет вступать в конфликт с начальством.

— Почему сразу от кого?! — удивился Захария, поняв, что и так уже слегка перебрал с драматургией провинциального театра, поэтому перешел на более деловой тон. — Ни от кого, а в чем. Видите ли, Ирия, сегодня вечером намечается некое небольшое мероприятие в обединенной штаб-квартире, на которое я получил официальное приглашение…

— Да-да, — перебила она его, улыбаясь. — Я в курсе. Лично принимала гравиграмму оттуда. Вас будут награждать орденом. Кстати, я вас поздравляю!

— Спасибо, Ирия! — ответил он, отмечая про себя, что ему все больше и больше нравится произносить ее имя. — Так вот, в приглашении, если вы помните, сказано, что я могу взять с собой на мероприятие кого-то еще одного по личному усмотрению.

— И вы… — начала, было, она.

— Да! — подхватил он с жаром. — И я очень прошу вас, если конечно это не составит вам труда и не отвлечет от чего-то, более важного, составить мне компанию.

— Но почему я? — опять растерялась она, заливаясь краской смущения. — Я думаю, что многие хотели бы оказаться на моем месте.

— Знаете, что, Ирия, — уже без театрального пафоса проговорил он. — Как-то так сложилось, что за почти три тысячи лет, пока я не вылезал из командировок, у меня совсем не оказалось друзей. Приятелей, знакомых, сослуживцев, соседей полно, а вот с друзьями дело не сложилось. Я вот вчера вернулся домой из последней командировки, а встретить-то меня и некому было, хотя многие, я уверен, знали, что это моя последняя отлучка. Ни письма в почтовом ящике, ни смс-ки. И так, понимаете, муторно на душе стало, что и словами не передашь.

— Да. Я вас хорошо понимаю, — кивнула она задумчиво.

— А тут вы вчера… И ваша улыбка… Единственная такая искренняя улыбка за весь день, что мне показалось, будто вы единственная кто по настоящему рад моему возвращению, хоть я и не знаком был с вами.

— Да, — опять согласилась она. — Это очень плохо, когда тебя не встречают и хоть изредка не улыбаются. Я тоже пережила нечто подобное в свое время. Конечно, мои переживания — ничто, по сравнению с вашими переживаниями, но они были и оставили след в моей памяти.