Формула фальшивых отношений

Она на мгновение поджимает губы, словно обсуждая что — то сама с собой, затем открывает светло — голубую папку на своем столе, достает оттуда пачку бумаг и пододвигает их ко мне.

— Прочти, пожалуйста, это соглашение о неразглашении и подпиши его, если тебя это устроит.

Наоми, наконец, убирает телефон и подходит к столу.

— Я перечитала его. Это очень стандартно. Это только предварительная часть, так что ты не соглашаешься ни на что, кроме абсолютного молчания по этому вопросу, — она приподнимает одну темную бровь. — Если тебе от этого станет легче, мы с Вероникой тоже его подписали.

— Да, — бормочу я, уже просматривая страницы. — От этого мне легче. Просто дайте мне минуту.

Я работал с достаточным количеством клиентов, чтобы знать, что никогда не следует ничего подписывать, не прочитав мелкий шрифт, хотя я безоговорочно доверяю Веронике и Наоми. Я читаю строчку за строчкой юридический жаргон, который сводится к следующему: если я когда — нибудь проговорюсь о том, что они собираются мне сказать, “Титан Индастриз” подаст на меня в суд.

"Титан Индастриз".

Название мне что — то напоминает, но я не могу связать его с чем — то конкретным. В моем сознании всплывает образ роскошной рекламной кампании, но я не помню деталей. Кем бы они ни были, похоже, им нужна наша помощь, поэтому я беру тяжелую авторучку, которую Вероника положила для меня на стол, и ставлю дату и свою подпись на пунктирной линии.

— Фантастика, — говорит Наоми и забирает у меня контракт, засовывая его обратно в синюю папку. — Я оставляю вас двоих наедине. Вероника, позвони мне, когда будешь готова продолжить.

Не сказав больше ни слова, она выходит из кабинета и закрывает дверь. Я некоторое время смотрю ей вслед, затем поворачиваюсь к Веронике.

Она сидит очень неподвижно, сложив руки на столе. Таким образом она контролирует дрожь в теле, всегда держась за что — нибудь твердое. Несколько лет назад у неё диагностировали рассеянный склероз, и она справляется с этим невероятно хорошо. Только подбородок у неё слегка дрожит, а это значит, что сегодняшний день, должно быть, был для неё очень утомительным.

Часть моего беспокойства тает при виде этого. Я уже знаю, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь ей, чего бы от нас не хотели эти Титаны. Вот почему она наняла меня, чтобы облегчить себе жизнь, и вот почему она всё больше и больше полагается на меня.

— Хорошо, — я скрещиваю руки на груди. — Чье тело нам нужно закопать?

Она улыбается, напряжение в комнате немного спало.

— Мы не будем закапывать тело, — говорит она, затем заговорщически подмигивает мне и добавляет: — Не в этот раз.

— Хм, — я делаю вид, что расслабляюсь. — Приятно слышать. Просто знай, что я бы это сделала. Спрятала для тебя тело.

В уголках глаз Вероники появляются морщинки.

— Я знаю. И я ценю твоё предложение больше, чем ты думаешь. Но это сложное дело, Элли.

Часть беспокойства возвращается. Она подразумевает, что это хуже, чем сокрытие убийства?

Я была совершенно права. Это совсем не хорошо.

— Ты слышала о “Титан Индастриз”? — спрашивает она.

— Возможно, — говорю я. — Но я не знаю…

— Это инженерная компания, — быстро отвечает она. — Я думаю, что по большей части они производят авиационные двигатели, но в последнее десятилетие или около того они были новичками в гонках Формулы–1.

Верно. Теперь я их припоминаю, но не в том смысле, что могу сказать, хороши они или нет — это просто смутное воспоминание о серебристом Т — образном логотипе и, возможно, о какой — то рекламе с красивым спортсменом, ухмыляющимся нам, смертным.

— У них, конечно, есть свой отдел коммуникаций, — продолжает Вероника. — Но этот вопрос настолько деликатный, что руководитель команды и один из их пилотов — единственные люди, которые знают об этом.

Вероника вытаскивает ещё одну папку из аккуратной стопки, лежащей у её локтя, и протягивает её мне. Я открываю папку и нахожу газетных вырезок и материалов из социальных сетей, на которых изображен парень лет тридцати с небольшим, одетый в спортивный костюм с номером 21, красивый как смертный грех.

ОЛИВЕРА СТОУНА И МОДЕЛЬ ЗАСТУКАЛИ ГОЛЫМИ НА МАЙОРКЕ

НЕУЖЕЛИ ОЛИВЕР СТОУН МЧИТСЯ К КРАХУ?

ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИК ТИТАНОВ ТЕРЯЕТ СВОЙ БЛЕСК — ХОДЯТ СЛУХИ О ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИИ НАРКОТИКАМИ…

Все заголовки ужасны. Я знаю, что не стоит судить о человеке по тому, что о нём пишет пресса, но если хотя бы половина из этого правда, Оливер Стоун — просто ещё один спортсмен — плейбой, который не может справиться со славой и деньгами, которые сопутствуют его работе.

Я смотрю на Веронику и поднимаю брови.

— Его команда по связам с общественностью не очень хорошо справляется со своей работой, если о нем пишут такое.

Уголки губ Вероники приподнимаются, и она протягивает мне ещё одну папку. Я полностью готова к продолжению: к фотографиям Стоуна с длинноногими моделями и бокалами для выпивки, но на этих фотографиях я нахожу его с другой стороны.