Формула искренности, Слр, 18+

Как это странно. Как странно смотреть на так сильно похожего на тебя человека. Все время внутренне ждешь, что это отражение должно повторить твой жест, движение, а оно не повторяет. Нет, если всматриваться в детали, то я, конечно же, вижу множество различий и мне, как Теоне, хочется тоже сказать: «теперь совсем не похож».  И мы сидим напротив, разглядывая друг друга в ближайшей кафешке в соседнем доме.  Я помню, он причинил ей боль.  - Теона, - вздыхает он. – Красавица с животным магнетизмом, плещущей энергией и дерзким острым умом. Я понимаю. Сложно не очароваться. Я и сам сошел от нее с ума. И, конечно же, сделал предложение. Мы планировали ребенка и решили пройти обследование. И всё…  Я не для этого здесь. Я просто хочу знать.  - Какой у неё диагноз?  Его лицо болезненно морщится.  - У нее неоперабельная аневризма. Огромный мыльный пузырь вместо сосуда в мозгу. В центральной его части. Огромный.  - Почему неоперабельная?  - Форма не позволяет ее отрезать. Её сосуд и есть аневризма. Если «запоять» сосуд до аневризмы, то в очень значительной части ее мозга прекратится кровоснабжение. Там очень ответственная зона. Там граница нескольких зон. Последствия не предсказуемы. А если попытаться заменить эту часть сосуда, то пузырь лопнет от малейшего прикосновения хирургов и обширное кровоизлияние неизбежно. Теона не боится умереть во время операции. Она боится выжить с поломанным мозгом. Стать инвалидом. Понимаешь?  - Понимаю… Ничего нельзя сделать?  - Только рискнуть.  - Каковы шансы благоприятного истечения операции?  - Совсем без последствий? Их нет. Процента два, может три. Последствия будут.  В моих глазах темнеет.  - То, что она жива – чудо и парадокс. Врачи в недоумении. Этот мыльный пузырь… Он не может удерживать кровь, слишком тонкие стенки. Это фантастика, что она еще не взорвалась. И любой скачок давления, гормонов, встряска – это не может привести к разрыву аневризмы, нет, оно ОБЯЗАНО привести!  - Но она живет!  - Это хрустальная девочка и ее нельзя трогать, беспокоить… Не убивай ее… - опускает он глаза.  Хрустальная девочка вызывает прямые ассоциации с хрустальным склепом.  Это девочка живая, в первую очередь!  – Твой запах, вкус, близость вызывают всплески гормонов. Я уже не говорю про секс. А ей даже смеяться нельзя. Она может чихнуть и взорваться. Все что угодно. Любой перепад давления. Любой всплеск эмоций, адреналина.  И я вспоминаю наши секс-запилы, бассейн, аттракционы, вино, сигареты… Оргазмы ее, черт возьми!  Тея…  От ужаса волосы по моему телу становятся дыбом.  Достаю сигареты.  - Оставь ее там, где она сможет выжить. Хотя бы еще немного. Она… она не в себе. На фоне всего этого у нее развился психоз. Все, что она делает – результат этого психоза. Как и ты. Это же очевидно. Разве ты сам этого не заметил? Навязчивые состояния, тяга к саморазрушению, радикальным философским идеям. Она теряет связь с реальностью. И ты – это выбранная ей форма самоубийства. Когда слишком долго ждешь неизбежной смерти, не зная, когда именно, начинается психоз. И многие не выдерживают, выбирая суицид. И она выбрала. Тебя. Дай мне это исправить. Остановить ее. Я люблю ее.  - Любишь? Я в шоке, бл*ть, я в шоке.  - Тебе захочется сейчас вернуться, жалеть ее, утешать, жертвовать собой. Но, Матвей, я уже проходил этот путь. Не станет она счастливее от того, что ты будешь рядом. Она начнет тебя ненавидеть за заботу и попытки сохранить ее жизнь! Это сделает вас обоих глубоко несчастными и все! Она начнет срываться, и ее голова взорвется.  - Как ты мог оставить её?!  - Сначала я пытался ужиться с этим. Потом психоз начался и у меня. Сначала психолог, потом психоаналитик, потом… И в какой-то момент я сорвался. Алкоголь. Потом… Ну что мне рядом с ней теперь…  - … в могилу лечь?  - Да!! – зло психует он. – Я живой человек. Мои родители хотят внуков. Они хотят видеть, что я живу!  - И как живется?  - Хе*ово живется! Но это моё дело. Я так решил. Я буду имитировать благополучную жизнь для своих близких и заботиться о ней, сколько смогу.  - То есть ты в могилу ложится не захотел, а её положил, да? И сейчас ты просвещаешь меня с единственной лишь целью – чтобы я слился, и она осталась там, где ты ее похоронил. Заживо.  - В тебе говорит сейчас эгоизм! Но ты только представь, что она умрет под тобой от очередного оргазма! Попробуй залезть на неё с этой мыслью!!  - С равным успехом она может умереть и от неожиданного выстрела выхлопной трубы, так?  - Так!  - Пусть лучше от оргазма.  Встаю, кидая купюру за свой кофе.  - Я её забираю! Всего тебе хорошего в твоей имитации жизни.  - Да? Тогда… - протягивает свою визитку, я на автомате беру. – Когда ты зае*ешься, позвони мне. Я заберу ее. Жива она будет или мертва.  Я иду обратно в моих висках стучит.  Нет, я до сих пор не осознаю. Я не понимаю, нет. Я не хочу этого понимать. Я не представляю как…  Я в шоке!!  Пока не готов думать об этом. Совсем.  Я хочу мою живую, дерзкую, смеющуюся кошку! И не знать того, что сейчас знаю. Потому что… Зная это, очень сложно дать ей хоть что-то, не испытывая страха и чувства глубокой вины.  Не хочу об этом думать.  Мне нужно срочно забрать её оттуда.  Мне нужно, чтобы она была рядом. Столько, сколько сможет. И я надеюсь, что еще не поздно!  Дверь приоткрыта, я захожу внутрь.  Её нет. Её чемодана тоже.  Трясущимися пальцами набираю ее номер.  Недоступен.