Формула личного счастья

Наверное, было бы даже лучше, если бы удалось доказать, что это Гейдж руководил Ребеккой. По крайней мере, тогда у Кэсс появилась бы причина ненавидеть его. Вместо этого она вынуждена была порвать с ним отношения потому, что ему нужна была только формула. Когда Кэсс сказала, что между ними все кончено, Гейдж даже не стал спорить. Он знал, что рано или поздно это случится, так почему не сейчас?

Стук в дверь отвлек Кэсс от тягостных размышлений. На пороге стояла Алекс. Кэсс махнула ей рукой, приглашая войти, и попрощалась с детективом, распорядившись продолжать расследование.

Алекс медленно вошла в кабинет, и Кэсс сразу поняла, что этот визит не дружеский.

– Нам нужно поговорить, – сказала Алекс еще до того, как Кэсс положила телефон на стол. – Предварительные цифры квартальной прибыли выглядят не очень хорошо.

Кэсс едва сдержала стон. Все навалилось в одночасье.

– И ты пришла сказать мне, что причина этого в утечке, да?

Плотно сжатые губы Алекс не предвещали ничего хорошего.

– Не думаю, что мы можем говорить об этом с уверенностью, но вполне очевидно, что у нас проблемы, и то, что мы до сих пор не ликвидировали утечку, только усугубляет ситуацию.

Алекс не высказала прямого обвинения, но Кэсс все было ясно и без слов. Кэсс занимала кресло директора не просто так, решение проблем было ее задачей и ей следовало давным-давно найти источник утечки.

Кэсс остро ощутила свою беспомощность. Не переоценила ли она свои силы? Сначала Гейдж ушел из ее жизни, теперь неудачи в работе… сколько ошибок она совершила.

– Я работаю над этим, – ровным голосом произнесла она.

По крайней мере, ей казалось, что она говорит спокойно, но лицо Алекс не просветлело. Напротив, она нахмурилась.

– Ты говоришь это уже несколько недель. Я начинаю подозревать, что ты что-то скрываешь от меня.

О господи. Кэсс показалось, что она погружается в пучину подозрений. Только на прошлой неделе у нее состоялся почти такой же разговор с Гейджем, с той лишь разницей, что в тот раз допрос вела она.

Подумать только, Алекс – подруга, с которой Кэсс дружила много лет, – не доверяет ей. Они вместе сдавали экзамены в колледже, поддерживали друг друга, когда у той или другой возникали проблемы с мужчинами. Потом они сутки напролет работали, создавая компанию с нуля, то и дело, урезая бюджет, решая возникающие проблемы.

Но сейчас Алекс пришла в кабинет Кэсс не как подруга, а как деловой партнер, владелец четвертой части компании. Она была вправе потребовать у Кэсс объяснений. Но у нее не было никакого права обвинять Кэсс в том, что у нее какие-то секреты от партнеров.

– У меня нет никаких секретов. Не говори ерунду.

– Почему ты всегда так пренебрежительна со мной? – Нахмурившись, Алекс забарабанила лишенными маникюра пальцами по своему блокноту. – Я управляю этой компанией вместе с тобой, я не твоя подчиненная.

Кэсс растерянно покачала головой.

Это был не просто упрек в том, что Кэсс плохо делает свою работу. Это было что-то личное. Кэсс почти физически ощущала враждебность и недоверие Алекс, но она не сделала ничего, что могло бы объяснить такое отношение к ней.

– О чем ты говоришь? – спросила Кэсс. – Я никогда не относилась к тебе пренебрежительно, я…

Громкий стук в дверь заставил Кэсс умолкнуть. Дверь распахнулась, на пороге появилась Мелинда, секретарь компании. Она была практически в невменяемом состоянии.

– Простите, что побеспокоила, – выпалила Мелинда с расширенными глазами, – но я… к вам посетитель, и это не такой человек, которого можно заставить ждать в приемной. Он практически парализовал работу офиса, и я подумала, что…

– Что за посетитель? – спросила Кэсс, призвав на помощь все свое терпение.

Сейчас было не самое подходящее время, и кто бы там ни пришел, он мог подождать. Кэсс хотела откровенно поговорить с Алекс, разобраться во всем.

– Филипп Эджвуд, – выдохнула Мелинда. Казалось, она сейчас потеряет сознание. – Сам Филипп Эджвуд. Сенатор, – сказала она театральным шепотом, как будто Кэсс и Алекс только что родились и не знали самого известного сенатора США. – Он даже красивее, чем по телевизору. О, и мистер Брэнсон с ним.

Кэсс так резко встала со своего кресла, что оно, отлетев, врезалось в стену.

– Ты могла бы сказать мне это с самого начала. Выстави его отсюда.

Пудреница. У нее где-то была пудреница. Задыхаясь от волнения, Кэсс открыла ящик стола и принялась слепо шарить в нем. Сначала она нащупала тюбик помады, потом флакон духов, кисточку для макияжа и, наконец, ее пальцы сомкнулись на пудренице. Она вынула ее из ящика, открыла и, глядя в зеркальце, принялась наносить помаду. Получалось плохо, так сильно у нее дрожали руки.

Гейдж здесь. В этом здании. Он пришел, чтобы попросить прощения, броситься к ее ногам. Поклясться в вечной любви…

Нет, это глупо. Сердце Кэсс словно замерло. Гейдж не явился бы после недельного молчания, да еще в компании сенатора США, чтобы извиниться. Он пришел за формулой.

Бизнес. Ну конечно. Этот человек отделял бизнес от удовольствия как истинный профессионал.

– Свидание? – сказала Алекс, криво усмехнувшись.