Формула-О (СИ)

Хань сделал ещё пару шагов к зелёному «ниссану», сунул руки в карманы брюк и тихо начал беседу первым:

— Если ты хочешь, чтобы я вернулся в Формулу, то не мучай себя понапрасну. Я не стану пафосно заявлять, что никогда не вернусь. Но и пообещать, что точно вернусь, не могу. Прямо сейчас я сыт Формулой по горло, уж прости.

Чонин опёрся ладонями о капот, соскользнул с него одним гибким движением, выпрямился и подошёл к Ханю вплотную. Молча смотрел сверху вниз, позволяя Ханю дышать собой. А у Ханя весь мир медленно вращался перед глазами, постепенно ускоряясь на каждом вдохе. Смуглая кожа, резкие черты, любимая ямочка на дерзком подбородке, затягивающая глубина тёмных глаз и знойный запах… Как во сне, только ещё реальнее.

— Я здесь не за этим, — наконец соизволил разлепить губы Чонин. Те самые губы изумительного рисунка, чётко очерченные, полные и упругие до приятной твёрдости… Те самые губы, что снились Ханю каждую ночь.

Перед глазами Ханя сверкнуло, и это отвлекло его от разглядывания Чонина. А Чонин вновь подбросил серебряную монету и поймал узловатыми сильными пальцами.

— Я тут для того, чтобы сыграть с тобой. Хотя это не значит, что твой побег мне по душе. Если ты хотел убежать только от Формулы, то почему хотя бы со мной не попрощался? Или ты хотел сбежать и от Формулы, и от меня?

— Ты… — У Ханя постыдно сел голос от волнения, но он продолжил всё равно: — Ты вернулся в Трансформер.

— Да, вернулся.

— Почему?

— Потому что в Трансформер был ты.

— Вот как… — Хань беспомощно закусил губу. Об этом он точно не думал. Думал о всяком, но не об этом. Почему-то ему в голову подобное даже не пришло. Или он боялся в это поверить? Поверить, что Чонин мог вернуться в Трансформер из-за него?

— Игра будет очень простой. Проще не бывает. — Чонин безжалостно отобрал у Ханя время на то, чтобы перевести дух. — Вот монета. Если «орёл», то ты погоняешь со мной. Со ставками, разумеется. И ставки буду делать я. Если «решка», то ты всё равно погоняешь со мной, но ставки делать будешь ты. Играешь или в кусты?

— Ты хочешь, чтобы мы…

— Играешь или в кусты, Хань? — жёстко повторил Чонин. — Это простой вопрос.

Хань облизнул вдруг пересохшие губы и коротко кивнул. Он играл. Хотя с Чонином иного пути просто не было.

— Хочешь подбросить монету сам? Или полагаешься на меня?

— Бросай, чёрт бы тебя…

И Чонин подбросил монету, поймал в ладонь, затем медленно разжал пальцы. Монета на ладони лежала вверх «орлом».

— Похоже, я выиграл.

— Как гоняем, и что за ставки? — слабо улыбнулся Хань, вновь разглядывая Чонина и умирая от желания прикоснуться.

— Машины. По этой дороге. Дрифт. Победит тот, кто раньше окажется у подножия.

— Ставки?

— Если ты победишь, я сделаю то, о чём ты меня попросил. И ты полетишь со мной в Империю.

Хань сглотнул от неожиданности. Потом лихорадочно принялся вспоминать, о чём он просил Чонина. Вспомнил, когда заметил устремлённый на его губы взгляд Чонина.

«…я хочу, чтобы ты любил меня всегда».

— А если победишь ты?

— Я исчезну навсегда с твоего горизонта.

Хань вздрогнул от неожиданности, а потом от ужаса похолодел.

— Что?

— Ничего. Ты всё равно сам сбежал и от Формулы, и от меня. Если в самом деле так не желал видеть меня… Может, у тебя предубеждение против антаресийцев. Не буду отбрасывать эту мысль. Я давно привык, что нас тут не особо любят. С чего тебе быть исключением из правила?

— Что за чушь ты…

— Перестань. — Чонин вздохнул и спрятал монету в карман. — Я не хочу ломать голову из-за всего, что было между нами. Там сам чёрт ногу сломит. Ты сам всё мешал в кучу, включая Формулу. И я не знаю, что мне думать. И не надо делать вид, будто ты не понимаешь, что быть здесь мне… трудно. Можешь не соглашаться, если хочешь, но мы слишком разные. То, что кажется тебе лёгким и простым, для меня порой неприемлемо или… постыдно. Но у нас есть кое-что общее. Мы оба гонщики, Хань, нравится тебе это или нет. И мы оба это понимаем одинаково. Я не знаю другого способа всё решить. Только гонкой. Один из нас победит, а другой проиграет. Ты всегда хотел победить. Так вот, это твой шанс. Ты в игре?

— Твоя ставка…

— Что с ней?

— Если ты победишь, ты исчезнешь с моего горизонта… Ты в самом деле этого хочешь? — Хань затаил дыхание в ожидании ответа.

Чонин долго молчал, потом отвернулся.

— Это то, чего я больше всего не хочу.

— Тогда почему…

— Потому что. Попробуй сам понять, почему. Я же сказал тебе — мы слишком разные.

— Не замечал за тобой склонности к мазохизму.

— Это не она. Это… — Чонин шагнул к своему «ниссану». — Это ради тебя. Встретимся на вершине.