Формула счастья

А они начали снижаться. Вернье встретил их огнем. Пламя вырывалось откуда-тоиз глубины, расползаясь в небе длинными синими языками, которые вверху двоились и троились; они с неудержимой силой множились, приобретая постепенно обычный оранжевый цвет... "Самолеты" приближались к ним. Было в них что-то особенное, но я не понимал, что именно. Отличие, может быть, важное. Или опасное для нас.Стая врезалась в пламя и начала кружить в нем над Деф-рактором. А я вдруг понял, в чем особенность этих "самолетов" - их поверхность не отражала свет. Или точнее: поглощала его. Целиком и без остатка. Да, они были черными, и только черными, несмотря на алые отблески Шидекса. Черными они оставались и сейчас - среди оранжевой стихии. Они были похожи на дыры в ней, через которые проникал космический мрак. Но, к сожалению, это не были дыры. И они уже собирались. Сливались. Образовывали какую-то плоскую, похожую на крышу, конструкцию. Которая неожиданно раздулась до чудовищных размеров, и вновь опала. Выдыхая против огня... не знаю что.

Но погасила его.

- Э, не имеет значения, - Вернье нарушил глубокое

молчание. - Аннигиляция - вот наша царица! С нею они

не сумеют справиться. Рендел?- Высота 180. Дорога не такая, как была. Продвигаюсь с трудом...

- Господи! - удивленно прошептала Элия, указывая

на то, что уже и мы с Вернье видели.

И что фактически вовсе не было удивительным: после успешного завершения "спасательной" миссии, конструкция наверху раскололась на две части. Одна осталась охранять Дефрактор от новой беды, другая полетела к холму, по дороге распалась и вернулась к прежнему облику стаи.

- Эрлих! - позвала Элия. - Они направились к месту Контакта и, вероятно, попытаются приземлиться там...

- Кончайте! - закричал он.

Вернье аккумулировал заключительный импульс. Но не включил его. Приборы пульта совсемсошли с ума, данные сменялись с искрометной быстротой. А информатор писал сплошную бессмыслицу.- Вернье, - я надавил сзади на его шею, предупреждая. - Другие "несчастные случаи" не разрешаю.

- Знаю, знаю... - он отбросил мою руку. - Знаю, и до какой высоты безопасно для них. Оставь меня!

Юсы уже кружились над холмом, по-моему, довольно низко.

И все-таки Вернье откладывал конец. С его лба опять лился пот. Наклонившись над пультом, почти лежа на нем, он делал все возможное, чтобы обеспечить Ренделу еще немного времени - давал какие-то, совершенно непонятные мне команды, но они уходили в пустоту. Или, по крайней мере, так мне казалось, потому что я не мог представить, что какая-нибудь система уцелела в этом аду, и более того - была в состоянии подчиняться ему сейчас.

Я почувствовал, что и мое лицо в поту, нервы начали сдавать. Но теперь я все равно не вмешивался. Ждал вместе с Элией, которая мертвенно побледнела, будто перед обмороком. Я инстинктивно поддержал ее за талию. Стая понеслась вниз...

Вернье молниеносно включил импульс. Волна рванулась вперед. И прошла точно под юсианскими "самолетами". Не коснулась, но разбросала их своим невероятным сверхдыханием и вздула обратно вверх, высоко, высоко в небо - как какие-то неуклюжие черные игрушки. Самолетики.

Пространство внизу сжалось, сложилось в белую пригоршню Аннигиляции. Большинство камер ослепло, а те, что находились вне ее охвата, были повреждены. Но продолжали передавать, хотя и в резко контрастном черно-белом режиме. Мы видели как все, словно воск, тает. Испаряется вся сложная конструкция Дефрактора, этого самого дорогостоящего в человеческой истории капкана. Холм, названный по злой иронии "местом Контакта", окруженный тем, что когда-то было полем, а сейчас кипело и клокотало, пенилось белыми гребешками и проваливалось в глубокие чернйе ямы. И конусы - недавние пятиствольные "деревья" - на пути широкой волны. И "Хижина", этот нелепый и по-дурацки украшенный "дом", построенный негуманоидами. Для людей. Испарился и он.

- Рендел, ты как?- уверенным голосом спросил Вернье.

- Сносно. Слава богу! Иду... Добыча тоже в порядке.

Невредим.

Тогда Филипп Вернье опустил рукава рубашки. Сложил

руки на затылке, откинулся назад. Он провел свое творение через прекрасно реализованный ряд "непредвиденных" аварий, наилучшим способом положил и конец его существованию. Конец, нет больше Аннигиляционого Дефрак-тора. Там, на его месте, теперь зиял кратер, как грандиозная пасть, раскрытая в крике, - звериный рев в небо. Я разблокировал зал.

Глава тридцать шестая

Одетые в одинаковые хирургические комбинезоны, мы с Ренделом стояли друг против друга по обе стороны операционного стола. На нем лежал связанный Странный юс. Он занимал весь стол, а под его нижние конечности был подставлен дополнительный столик на колесиках. Хотя и гораздо слабее обычных своих собратьев, он все же значительно превосходил своими размерами любого человека. Но, разумеется, не это в нем было странным. К тому же и не его внешний вид интересовал меня.