Формула счастья. Составьте свой алгоритм радости

Пытаясь всего лишь немного улучшить нечто уже существующее, ты начинаешь работать с теми же инструментами и представлениями, в рамках той же системы мышления, на основе которой была создана прежняя технология. Но когда перед тобой стоит задача сделать не один, а сразу десять шагов вперед, ты начинаешь с чистого листа. Когда твоя миссия – это «полет на Луну», ты влюбляешься в идею, а не в конечный продукт. Ты посвящаешь себя миссии, даже не зная пока, обладаешь ли способностью ее осуществить. И ты ставишь перед собой смелые цели. Автомобильная отрасль, к примеру, десятки лет занимается безопасностью на дороге. Производители постоянно совершенствуют свои модели, понемногу что-то улучшают в традиционной конструкции – в той, к которой мы привыкли примерно с начала XX века. У нас в X мы начинаем с вопроса: «Почему бы не сделать упор не на минимизацию последствий, а на предотвращение ДТП?» Задавшись этим вопросом, мы бросаем все силы на подготовку нового «полета на Луну» – создание беспилотного автомобиля.

Тем временем, пока моя модель счастья работала бесперебойно и я с огромным удовольствием ходил на работу, внося свой вклад в изобретение будущего, мои дети учились, взрослели и в продолжение заложенной моим отцом традиции каждое лето отправлялись в какое-нибудь новое место. У них было множество друзей в разных уголках света, они все время у кого-то гостили и познавали мир.

В 2014 году Али учился в колледже в Бостоне и на то лето у него было запланировано длительное путешествие по Северной Америке, поэтому мы не ждали, что он, как обычно, прилетит домой в Дубай. Я был приятно удивлен тогда, в мае, когда он позвонил и сказал, что испытывает непреодолимое желание приехать и провести с нами несколько дней. По какой-то причине это желание не оставляло его, и он попросил сразу же после окончания семестра заказать ему билет на самолет до Дубая. Айя тоже собиралась приехать, поэтому мы с Нибал были невероятно счастливы. Мы решили все организационные вопросы и с нетерпением ждали июля, чтобы собраться дома всей семьей.

Через четыре дня после прилета у Али случился приступ острой боли в животе, и его отвезли в местную больницу, где врачи назначили аппендэктомию. Я не тревожился. Я даже радовался, что это случилось с ним дома, где мы могли о нем позаботиться. Каникулы складывались не так, как хотелось бы, но к такой перемене в планах было легко приспособиться.

Во время операции в брюшную полость Али необходимо было ввести углекислый газ для увеличения ее объема. Но игла вошла на несколько миллиметров глубже положенного и задела бедренную артерию – один из крупнейших кровеносных сосудов, по которому кровь движется от сердца. Ситуация начала стремительно ухудшаться. Когда врачи осознали свою ошибку, драгоценные минуты были упущены, а затем было допущено еще несколько промахов, имевших фатальные последствия. Через несколько часов мой любимый сын скончался.

Мы еще не успели в полной мере осознать масштаб произошедшего, как Нибал, Айю и меня окружили друзья; они помогали нам с формальностями и оказывали моральную поддержку, пока мы пытались понять, как и почему наша жизнь вдруг так резко изменилась.

Говорят, что потеря ребенка – самое трудное испытание в жизни человека. Это горе потрясает любого родителя до глубины души. Еще больнее было оттого, что Али ушел в самом начале своей взрослой жизни. Однако труднее всего было смириться с тем, что мы потеряли его так неожиданно из-за человеческой ошибки, которую можно было предотвратить.

Для меня уход Али стал страшным ударом еще и потому, что он был мне не просто сыном, а лучшим другом. Он родился, когда я был совсем молод, и мы словно росли вместе. Мы вместе играли в видеоигры, вместе слушали музыку, вместе читали книги и много смеялись вместе. В восемнадцать лет Али был заметно мудрее многих взрослых мужчин из круга моих знакомых. Он был моей поддержкой и хранителем моих тайн. Временами я даже ловил себя на мысли: «Когда я вырасту, я хочу быть похожим на Али».