Формула власти. Первое условие

— Нет, совсем нет, просто к слову пришлось. Подходит ко мне госпожа главная повариха и говорит… Ах, сегодня на ней такой передник был — одни белые кружева! Как не замарался — понять не могу. Но…

— Ближе к делу, иначе выставлю за дверь!

— Ох, господин помощник, такой разговор деликатный… Право, как и начать не знаю. Гостинчик-то мой на словах, но уж важен — не обессудь…

Гера почувствовал, что слабо улавливает нить беседы. Клима городила кучу ничего не значащих фраз, часто повторяя одно и тоже. Пользы от речи было не больше, чем от простого молчания. Слова лились бесконечным потоком, притом казалось, что вот-вот ораторша приблизится к сути. Но этого не происходило. Казалось бы, такое долгое предисловие должно раздразнить любопытство слушателя. Тем не менее, и Гера, и помощник сторожа втайне жаждали того момента, когда Клима наконец-то замолчит. А скажет она то, ради чего пришла, или нет — дело десятое.

— …И тогда я вспомнила, что осыпается к середине лета красная сирень, но потом…

Юноша подскочил, едва не ударившись головой о выступающий подоконник. Сонная одурь, вызванная речью обды, слетела, как ветер с поверхности доски. Гера выпучил глаза, выставил вперед вымазанные грязью и облепленные листьями руки, поднялся во весь рост, появляясь в оконном проеме.

Он увидел скромно обставленную, но хорошо освещенную комнату, Климину спину и лицо помощника. При виде Геры оно побелело и вытянулось.

— А… а… а-а-а, — прохрипел помощник сторожа, очумело тыча пальцем в окно. — Что за шутки? Сгинь, изыди-и-и!

Клима обернулась.

— Что такое, господин? — непонимающе спросила она.

— Там… на улице… ты разве не видишь эту рожу?

— Какую рожу? За окном никого нет.

Гере на миг стало не по себе. Клима совершенно спокойным отсутствующим взглядом смотрела сквозь него. У юноши закралась дурацкая мысль, будто он и вправду стал невидимкой. Или в нем образовалась сквозная дыра, через которую видны кусты позади.

Помощник сторожа тоже глянул на Климу и бессознательным жестом схватился за сердце.

— Духи леса услышали тебя, смертный, — страшным шепотом провыл Гера. — Ты избран высшими силами Принамкского края и сильфийскими Небесами. Приходи в лес этой ночью, едва сгустится темнота, и исполни предначертанное. У-о-у-у-у!

— Неужели ты не слышишь этот жуткий вой? — невнятно вопросил помощник сторожа, дрожащей рукой хватая Климу за плечо.

— В лесу волки выли на прошлой неделе, когда полнолуние было. А сейчас вроде тихо.

— Приходи-и-и, приходи-и-и, — стенал Гера на разные лады. — Не придешь в лес этой ночью — худо будет, у-у-у!

— Ой, господин помощник, гляди, какой паучище по стене ползет! — Клима дернула собеседника за полу рубашки, вынуждая его отвернуться от окна и посмотреть в другую сторону.

Гера, сообразив, быстро присел, исчезая из поля зрения, и ползком скрылся в дальних кустах.

— Где? — помощник шарил безумными от страха глазами по стене, но ничего не видел.

— За шкаф уполз. А такой здоровый был, высшими силами и лесными духами клянусь!

Помощник снова посмотрел на окно, но там, разумеется, уже было пусто.

— Ты, девочка, как там тебя, иди, иди. Не до гостинцев сейчас…

Клима не заставила долго себя упрашивать.

* * *

Когда Гера вошел на чердак, Ристя разинула рот и села, где стояла, а Тенька подавился пирожком.

— Тебя избрали вождем древних дикарей? — уточнил вед, прокашлявшись.

— Это я еще в фонтане умылся и листья снял.

— То есть, было хуже? — подняла брови Ристинка.

Что и говорить, выглядел Гера сейчас колоритно. Одежда, и так пыльная после тренировки, намокла от умывания, извалялась в траве и земле. Лицо «украшали» размашистые грязевые потеки, волосы торчали в разные стороны коричневатыми сосульками.

— Это у вас урок маскировки был? — полюбопытствовал Тенька.

— У нас был урок полетов. А потом Клима…

— Все ясно, — Ристя отвернулась, внешне теряя к Гере интерес. Ко всему, что касалось обды, она проявляла демонстративное равнодушие.

— …Клима попросила меня помочь ей обма… э-э-э, перехитрить помощника сторожа, — Гера чувствовал себя неловко. Он понял, что стыдится называть вещи своими именами, и невольно поступил так, как не стала поступать с ним Клима.

Тенька заметил Герину оговорку, но промолчал. Вед куда спокойнее относился к обману. Он не врал, как обда, направо и налево, надобности не было. Но схитрить в свою пользу любил и умел.

— И как, удалась затея?

— Еще бы! — Гера вкратце пересказал суть авантюры. — Теперь Клима пошла избавляться от благородного господина помощника заместителя директора.

— Ну и должность, — хмыкнул Тенька. — К нему что, все так обращаются? Это ж состаришься, пока договоришь.

— Официально — полностью. А при разговоре можно просто «благородный господин» или то же самое, но с прибавкой имени. За глаза его зовут «помощник заместителя директора», или, самые отчаянные, по прозвищу.

— А какое у него прозвище?

— Крот. Ибо подслеповатый, въедливый и апартаменты на цокольном этаже.

— Да какой это этаж! — неожиданно встряла Ристинка. — Подвал подвалом, у нас там рядом лаборатория, где крыс и лягушек препарируют. Темное местечко. Не понимаю, как он может в нем жить.