Формула жизни. Сборник рассказов (СИ)

На следующий день, в пасмурной и неуютной темноте, мы отправились с Маршей по заготовленным ею адресам. Кровать меня устроила уже в первой квартире, но Марше она чем-то не приглянулась, равно как и письменный стол. Выйдя на улицу, она убежденно сказала, что это совсем не то, что она хотела бы, но мы обязательно найдем то, что нам надо. Как я потом понял, её уверенность была обоснованной - в Америке много чего накопилось за время её существования, и в том числе ненужной кому-то мебели. Я не очень понимал, что нам надо, и положился в этом деле на Маршу. Спать мне было на чем, вместо кухонного стола использовал широкий подоконник на кухне, а стул мне выделила Марша. Пока этого было достаточно, так что спешки не было. Было ясно, что при таком энергичном и основательном подходе приобретение мебели было вопросом нескольких дней. В тот вечер мы прошлись ещё по четырем адресам, но и там ей ничего не приглянулось. Впрочем, как и на следующий день.

Тогда Марша взялась за дело ещё более основательно. У неё был свой маленький и несколько необычный для меня бизнес, о котором ещё пойдет речь, и своим временем она распоряжалась сама. Теперь она выкраивала время ещё и днем, и ходила по объявлениям без меня. На всякий случай взяла у меня ключ от квартиры - вдруг надо будет срочно что-то забирать. На пятый день, а это была пятница, она встретила меня в приподнятом настроении. По её поведению было ясно, что наконец-то она нашла то, что искала. Без всякого предисловия, сразу беря быка за рога, она в телеграфном стиле обрисовала диспозицию.

- Он переезжает в квартиру к своей подруге в Сан-Диего. В понедельник там выходит на работу. На воскресенье у них заказан грузовик. Для той квартиры мебели слишком много. Все в отличном состоянии, не больше года. Деваться им некуда. Мы все купим за копейки!

Последнее предложение Марша произнесла с ликующими интонациями охотника, который после нескольких недель охоты наконец-то завалил лося.

Оказалось, что идти совсем недалеко, в том же комплексе, метрах в ста пятидесяти от нас. Мы подошли почти к такому же дому, только квартира располагалась на первом этаже. Внутри царил хаос, сопровождающий все известные мне переезды. Крупная мебель стояла на местах, но все остальное было сдвинуто с места, одежда разложена где попало, там и сям группами и поодиночке стояли разнокалиберные картонные коробки. Ступить практически было некуда. Джон был среднего роста, весь очень мускулистый от природы и широкий в кости. На вид ему лет тридцать пять. Лицо простое, приятное, отражающее цельность и уверенность натуры в своих силах и правильности жизненного пути. По лицу было видно, что ему нормально заниматься не самой сложной интеллектуально, но физически напряженной работой на открытом воздухе. Мебели у Джона действительно было немало. Марша представила меня как только что приехавшего из России, и все это было подано так, как будто само собой подразумевалось, что раз я из России, значит, гол как сокол. К моему удивлению, на Джона, похоже, это подействовало. Марша свое дело знала туго. Она быстро и деловито показывала товар, не спрашивая, согласен ли я его приобрести. Наконец она достала заранее заготовленный список, зачитала Джону и его маленькой подруге с хорошим и немного мечтательным лицом, и задала вопрос, сколько Джон хочет за всё. Тот почесал крепкий затылок, и не очень решительно, поглядывая искоса на меня, назвал сумму, от которой я чуть не рассмеялся. Эти деньги я зарабатывал за полчаса работы. Но Марша, несмотря на мои протесты, выторговала ещё десять долларов.

Затем речь пошла о доставке. Джон спросил, где я живу. Выяснив, что рядом, он зачем-то посмотрел на свои мощные руки, и сказал, что все на руках перетаскаем. Договорились, что завтра я подойду к семи утра, и мы начнем освобождать его квартиру от мебели.

На завтра, стоя перед темно-зелёной дверью, в назначенное время я нажал большую белую кнопку дверного звонка. Подождал. Изнутри не доносилось ни звука. На всем длинном проезде жилого комплекса ни души. Тихо-тихо. Суббота, раннее утро - народ отсыпается. Сделал ещё две попытки, но внутри по-прежнему была тишина. Ясно было, что в квартире никого нет. Я особо не удивился, давно привыкнув к канадской необязательности и, вполне естественно, подсознательно распространив этот стереотип на все человечество. Пожал плечами, вернулся к своему спящему ещё дому, красиво озаренному ярко-красными лучами поднимающегося солнца, и, не заходя внутрь, сел в прохладную с ночи машину и отправился на работу.