Форсаж в бездну: общество после ископаемого топлива

Это не означает, что все конфликты будут из-за денег, энергии, земли или еды. Несомненно, во многих случаях религия будет служить якобы знаменем для раздора. Однако, как это часто бывает в истории, это скорее вторичный, чем первичный фактор разногласий.

Война и мир в условиях сокращающейся экономики

Приведет ли рост конфликта к росту насилия?

Нет, если прав нейропсихолог Стивен Пинкер. В своей обширной и получившей широкое признание книге «Лучшие ангелы нашей природы: почему

насилие уменьшилось» Пинкер утверждает, что в целом насилие уменьшилось за последние несколько десятилетий. Он утверждает, что эта тенденция имеет древние корни в нашем переходе от странствующей охоты и собирательства к оседлому земледелию; более того, за последние пару столетий эта тенденция сильно усилилась. С появлением философии Просвещения и ее уважения к личности произошло то, что Пинкер называет Гуманитарной революцией. Гораздо позже, после мировой войны, насилие было подавлено сначала политикой «гарантированного взаимного уничтожения» двух противостоящих ядерных сторон в холодной войне, а затем глобальной гегемонией Америки. Пинкер называет это Долгим миром.

Войны стали менее частыми и жестокими, и в большинстве обществ наблюдалось то, что можно было бы назвать упадком терпимости к нетерпимости - будь то драки на школьном дворе, издевательства над геями и представителями меньшинств.

Но есть проблема с подразумеваемым выводом Пинкера о том, что глобальное насилие будет продолжать снижаться. Долгий мир, который мы знаем со времен

Второй мировой войны, вполне может оказаться короче, чем ожидалось, когда мировой экономический рост остановится и американская гегемония пошатнется, - по словам Джона Майкла Грира о том, как «затраты на поддержание глобального имперского присутствия резко возрастают, а прибыли от имперского богатства резко падают» 2.

Книг и статей, предсказывающих конец американской империи, великое множество; в то время как некоторые просто указывают на подъем Китая в качестве глобального соперника, другие описывают надвигающийся крах важнейшей основы имперской системы США - глобальной системы добычи и торговли нефтью (с ее программой утилизации нефтедолларов), сосредоточенной в центре Востока. Существует множество сценариев, описывающих, как может наступить конец империи, но мало достоверных рассказов, объясняющих, почему этого не произойдет.

Когда империи рушатся, как это всегда происходит в конце концов, результатом часто становится всеобщее общение между предыдущими подчиненными нациями и потенциальными соперниками, когда они выясняют отношения сил. Британская империя была кажущимся исключением из этого правила: в этом случае центр военной, политической и экономической власти просто переместился к союзнику через Атлантику.

Подобная изящная передача кажется маловероятной в случае Соединенных

Штатов, поскольку экономический спад 21 века будет глобальным по своим масштабам. Лучшей аналогией с нынешним случаем могло бы быть падение Рима, которое привело к столетиям вторжений варваров, а также восстаниям в государствах-клиентах.

Бедствие само по себе не обязательно должно вести к насилию, как утверждает Ребекка Сольнит в своей книге «Рай, построенный в аду: необычные сообщества, возникающие во время бедствий». Она документирует пять катастроф - последствия урагана Катрина; землетрясения в Сан-Франциско и Мехико; взрыв гигантского корабля в Галифаксе, Канада; и 9/11 - и показывает, что беспорядки, грабежи, изнасилования и убийства не были автоматическими результатами. Вместо этого, по большей части, люди сплотились, делились ресурсами, заботились о жертвах и во многих случаях находили новые источники радости в повседневной жизни.

Тем не менее, виды социальных стрессов, которые мы сейчас обсуждаем, могут отличаться от обследований, проводимых Solnit по бедствиям, тем, что они представляют собой «длительную чрезвычайную ситуацию», если использовать устойчивую фразу Джеймса Канстлера. На каждый трогательный анекдот о сближении спасателей и опекунов на месте бедствия приходится мрачная историческая история о конкуренции за ресурсы, превращающей обычных людей в монстров.

В нынешнем контексте постоянным источником беспокойства должно быть большое количество ядерного оружия, разбросанного в настоящее время среди девяти стран. Хотя это оружие в первую очередь существует как средство сдерживания военной агрессии, и хотя окончание холодной войны, возможно, снизило вероятность его массового выброса в апокалиптической ярости, все же можно представить несколько сценариев, в которых ядерный взрыв может произойти в результате несчастного случая, агрессии, упреждения или возмездия.