Форсаж в бездну: общество после ископаемого топлива

К счастью, есть вполне веские причины предполагать, что совместные действия в этом направлении действительно появятся. Мы - в высшей степени кооперативный вид, и даже наши самые ранние предки были преданными коммунитариями. Другие виды, хотя они часто ссорятся из-за еды и потенциальных партнеров, также участвуют в совместном действе.6 Члены одного вида иногда даже сотрудничают или предлагают помощь представителям разных видов. 7 В самом деле, как теоретик эволюции Петр Кропоткин указал в своей знаменательной книге 1902 года «Взаимопомощь», эволюция движется как сотрудничеством, так и конкуренцией8.

Более того, тяжелые времена могут выявить в людях не только самое худшее, но и лучшее. Ребекка Сольнит в своей книге «Рай, построенный в аду» утверждает, что люди склонны сотрудничать, делиться и помогать во время кризисов, по крайней мере, столько же, сколько и в периоды изобилия. Критик может предположить, что Сольнит слишком далеко заходит в этом аргументе и что в разрушающихся обществах часто наблюдается стремительный рост преступности и насилия (см., Например, Аргентину около 2000 года); тем не менее, она подкрепляет свой тезис убедительными примерами.

Предполагая, что нам не удастся предотвратить кризис и просто отреагировать на него, мы, тем не менее, можем предвидеть ряд возможных вариантов будущего в зависимости от того, настроены ли мы на конкуренцию или на сотрудничество. На одном конце спектра конкурентно-кооперативных сценариев несколько богатых становятся феодалами, в то время как все остальные томятся в крайней нищете.

На другом конце этого спектра сообщества свободных людей объединяются, чтобы производить предметы первой необходимости и максимизировать свои шансы на коллективное процветание. Вернемся к «конкурентному» концу шкалы, это накопление еды и повсеместный голод, в то время как в «кооперативных» экстремальных сообществах повсюду возникают мини-культуры.

При усилении конкуренции люди гибнут из-за отсутствия основных навыков выживания; при более тесном сотрудничестве люди обмениваются навыками и заботятся о людях с ограниченными возможностями того или иного типа. Конкурентные усилия инвесторов по сохранению своих преимуществ могут привести к общему краху доверия к финансовым учреждениям, что приведет к прекращению торговли почти на всех уровнях; но с достаточным количеством сотрудничества, люди могли бы создать денежную систему (без греховного ссудного процента), которая действует в качестве общественной полезности, что приводит к новому обществу.

В реальном мире люди одновременно соревнуются и готовы сотрудничать - всегда были и всегда будут. Но обстоятельства, обусловленность и химический состав мозга могут сделать нас более конкурентоспособными или более склонными к сотрудничеству.

По мере того, как в предстоящие десятилетия мы преодолеем узкое место, связанное с населением, ресурсами и экономикой, конкурентное и кооперативное поведение, в свою очередь, будет выходить на первый план в разное время и в разных местах. Моя исходная точка во всем этом заключается в том, что даже в отсутствие эффективных действий по предотвращению экономических и экологических кризисов у нас все еще есть возможность стать либо более конкурентоспособными, либо более склонными к сотрудничеству во времена дефицита и кризиса.

При правильных социальных структурах и правильных условиях целые общества могут стать либо более беспощадными, либо более дружелюбными10. Создавая общественные организации сейчас, я бы пошел дальше. Вот предварительная гипотеза, для которой я начинаю собирать как подтверждающие, так и опровергающие свидетельства: мы, вероятно, увидим худшие из безжалостных соревнований на ранней стадии фазы краха, когда держатели власти пытаются удержать вместе то, что хочет развалиться и реорганизовать.

Попытка удержать то, что у нас есть, перед лицом неуверенности и страха может выявить во многих из нас конкурентный характер, но как только мы окажемся в разгаре настоящего кризиса, у нас может быть больше шансов объединиться.

Среди элит, которые поставили на карту огромное богатство, власть и привилегии, первая тенденция превалирует.

А поскольку элиты в значительной степени формируют правила, нормы и информационные потоки в обществе, это означает, что мы все попали в гиперконкурентный и пугающий момент, ожидая, когда упадет пенни. Элиты могут сознательно воспитывать менталитет «мы против них» (через ура-патриотизм, клинья и расовую неприязнь), чтобы не дать обычным людям больше сотрудничать для достижения своих общих интересов11.

Революция, в конце концов, во многих отношениях - это сотрудничество. Предпринимая действия, и чтобы предотвратить это, правители иногда используют дух сотрудничества масс, вступая в войну против общего внешнего врага.

Наш совместный дарвиновский момент