Форт Рэйвен

–Видите ли, мне сегодня доставили анонимную посылку. Там было лишь указание передать это вам. – Он положил перед Зигмундом пакет и пистолетом.– Понятия не имею к чему все это. Возможно, вам этот предмет скажет больше. Я на этом свою миссию выполнил. Да, я тут подумал… Надеюсь, что вы храните тетради Фридмана в надежном месте? А то ведь, если они пропадут, то денег вы не получите, даже если и захотите мне помочь, понимаете?– Он встал. – Всего доброго! Это все, что я должен был вам передать.

Он направился к выходу, а Зигмунд сидел, ошалело уставившись на пакет. Он прекрасно понимал, что там такое, и он понимал, на что намекал этот Макензи: « Не отдашь по-хорошему – сами найдем и отберем. И хрен чего докажешь потом…»

– Кто он вообще такой этот Макензи? На вид – очень крутой адвокат. Притвориться таковым нельзя, он действительно профессионал высокого класса. Одновременно, он явно не просто адвокат. Он участник событий… – размышлял Зигмунд. – В общем, похоже, стоит сделать копию и отдать ему… Все остальное выглядит как-то бессмысленно… Особенно после вероломства Зака… – Он встал и швырнул картонный стаканчик с недопитым кофе в урну. Получилось это чуть сильнее, чем обычно бывает в таких случаях. Стаканчик ударился о борт урны и кофе разлился по полу коричневой, похожей на нефть лужей. Чертыхнувшись, Зигмунд ускорил шаг и через мгновение уже был на улице.

***

Макензи позвонил Менахему и коротко объявил новость о допросе:

– Вот, дьявол… – коротко прокомментировал он.

– Полностью согласен с вами, – отозвался Макензи. – Начинаем завтра в восемь.

– Хорошо, я буду готов. Сообщите Арону, у меня нет связи.

– Само собой. Объект обязательно предупреждать? Или все-таки нужно?– спросил Макензи.

– Желательно. Но если она будет спать в это время, это даже лучше,– ответил Менахем.

– Тогда давайте начнем еще раньше, скажем, в пять утра? Как вы на это смотрите?

– Ну что ж, пожалуй… Все вроде готово, так что… встречаемся как условились… – сказал Менахем.

– Договорились, – ответил Макензи и повесил трубку. Он подумал, что Линду предупреждать не стоит. Это может вызвать подозрения у Чисслера, а это уж совсем ни к чему. Ладно, пусть работают с ней во сне.

Он вдруг подумал, что проработал адвокатом много лет, что помогал порой, на редкость мерзким ублюдкам, и отказать никому не мог, как не может отказать никому проститутка… Он поймал себя на мысли о том, что даже благодарен судьбе за этот случай, поскольку случай этот, пожалуй, особенный. Здесь никого не надо было выгораживать и прятать от справедливого возмездия. Скорее – наоборот: здесь он защищал хороших и, по его мнению, невиновных людей от весьма возможной и при этом – совершенно незаслуженной расправы. Даже Линда, в сущности, неплохой человек. Сирот и вдов она, уж точно, никогда не обижала. А то, что пристрелила этого подонка Мозгоправа, так – туда ему и дорога…

                  ***

В пять утра Макензи уже был у мотеля. Арон прохаживался неподалеку. Макензи вошел в комнату Менахема и оставил дверь приоткрытой. Через пару минут в комнату проскользнул и Арон. Свет не включали.

– Ну что, готовы? – спросил Макензи тихо.

– Само собой, – ответил Менахем уверенно.

– Тогда за дело. Давайте. Неизвестно, сколько это возьмет. Наверное, человека перетащить – это не пистолет украсть!– он сделал многозначительную паузу, но Арон никак не отреагировал.

– Все, по местам! – скомандовал Макензи.

Как и вчера, Арон лег на кровать ближе к окну, а Менахем – ближе к шкафу.

– Один, два, три… – начал считать Менахем, – а затем они, видимо, продолжили считать в том же темпе, но уже про себя.

Время замерло. Была полнейшая тишина. Макензи вдруг обратил внимание, что различает звуки, которых раньше никогда прежде не замечал: щебет просыпающихся птиц, далекий гудок поезда… где-то открывалась лавка, и хозяин натужно поднимал железные жалюзи… Все эти звуки были такие уютные, такие понятные. Это никак не вязалось с тем, что Макензи уже готов был увидеть: все эти сине-зеленые молнии и облака на столе…

В воздухе явно запахло озоном, и адвокат почему-то посмотрел на часы. Впрочем, эта привычка осталась у него еще со времен, когда он был командиром полицейской оперативной группы: любое событие должно быть протоколировано. «Незаписанное – не наблюдалось!» – это правило, которое он тогда вывел для себя и требовал неукоснительного выполнения от подчиненных. Прошло уже полтора часа. Это уже на час больше, чем вчера…