Форт Рэйвен

Внезапно, дверь, за которой стоял Арон, тихо приоткрылась, и кто-то, схватив его за шиворот, почти мгновенно втащил вовнутрь. Я тоже среагировал довольно быстро и успел вставить ногу между дверью и косяком. Внутри зашипели. Я вцепился в край и потянул на себя, но дверь отворилась довольно легко. Влетев внутрь помещения, я присел и огляделся. Здесь было довольно мягкое освещение и не было мигающих аварийных ламп. Арон свалился рядом на какие-то ящики, и, барахтаясь, пытался встать. Но это не получалось: коробки разъезжались и он все время падал. А надо мной стоял Иссахар. Было ощущение, что он вырос раза в два и, видимо, благодаря голубоватому освещению казался, словно бы высечен изо льда.

– Меня ищете? – с каким-то странным сарказмом поинтересовался он.

– Тебя, – ответил я. – А что, не надо было?

– Да мне теперь все по фиг… Я теперь сам по себе…

– Вот как? А что случилось за последний час?

– Уходить вам отсюда пора. – Он не обратил внимания на мой вопрос. – Это я тревогу сделал. Скоро тут все на воздух взлетит…

– Как это? – спросил Арон.

– А так… Я теперь не только вижу через стены, но и все что угодно изменить могу через ту же стену. Могу предмет передвинуть или переложить. А могу и добавить… – Он как-то странно засмеялся. Неестественно как-то, словно бы в малобюджетном фильме о вселенском злодее.

– Что значит добавить? – не понял Арон.

– А то! Я увидел где тут у них «пороховой погреб»… Мощный, надо сказать… Но и подложил сперва тлеющую ветошь, а после…

– Когда это ты успел? – спросил я. – Я же тебя от тех сержантов отбил меньше часа назад!

– О, спасибо, кстати! После того состояния, в котором ты меня видел, резко наступила необыкновенная эйфория… Как же хорошо! И я вдруг увидел все, что тут есть, почти без стен. Тут плохие дела творятся, ребята, вы уж поверьте… Сейчас они все побежали пожар тушить, а вы должны валить, пока не поздно. Я туда еще и запал от гранаты подложил. Когда выберемся наружу – я кольцо «выдерну»! Не уверен пока, что смогу на таком расстоянии, но попробую. Однако вы первые уходите, как эвакуацию объявят.

– Обожди! А ребята? Те, что на вахте сейчас?

– Да… – он задумался.– Нельзя… Ладно. Я еще пожар устрою в нескольких местах. Тогда –точно начнется эвакуация. А потом, когда все наверху соберемся – тогда и рванем. Оставлять это так нельзя. Я потом все объясню. И про нас, и про то, откуда слухи об инопланетянах взялись.

– Инопланетянах? – спросил Арон как-то настороженно.

– Ну да…– ответил Иссахар, немного растягивая слова. – Это же что-то вроде «Зоны 51», ты еще не догадался, что ли?

– Зона 51? – переспросил Арон.

– Понятно, – ответил я за Арона. – Он не в теме.

– Понимаю, – кивнул Иссахар, – я тоже был не в теме. Ночью прозрел. Когда все увидел – чуть с ума не сошел. Да, ты, впрочем, меня видел… Это ведь ты был?

– Видел? Тебя? – удивился я.

– Ну да… Ты даже вспотел! Не помнишь, что ли? Мы во сне пересеклись… Хотя, да, это понятно.. Ты еще не созрел… Моше вот почему-то вдруг «перезрел» и сразу… Но это, впрочем, только теперь понятно стало, – добавил он. – Короче, так. Я тут пока останусь, а вы идите барахло свое собирайте. И мое тоже соберите, ладно? – он протянул Арону маленький ключик, – Минут через двадцать начнется. За меня не волнуйтесь, наверху встретимся. Лады?

Мы ошарашено кивнули. Затем вышли, или точнее – Иссахар нас вытолкнул. А затем, когда дверь закрылась, нам обоим почудился какой-то едва уловимый свист, там за дверью, где был Иссахар. И тогда у Арона из левого уха вдруг струйкой потекла кровь…

Глава 10

Я уже находился в пути третьи сутки, и надо сказать, изрядно вымотался. Прерывистый сон, еда от случая к случаю, и ладно бы только это! Поражало, например, еще то, что практически на любой станции сэндвичи, которые продавались, были словно из одного и того же испорченного станка: черствый, слегка подогретый в тостере хлеб, а внутри – все холодное, почти ледяное – даже сыр. Кофе, вообще непонятно из чего сделано. Советский ячменный, который давали нам в детском саду – и тот был куда вкуснее. Впрочем, вокзальная еда, наверное, – повсюду такова. Расчет на то, что видят тебя в первый и последний раз, а потому и стараться ради того, чтобы ты еще раз пришел незачем.

А еще сильно достает невозможность залезть в душ. Не понимаю, в прежних многочисленных многодневных походах меня это не волновало совсем, а тут мне все время кажется, что я вот-вот начну весь чесаться. Но и это не главное, наверное. Самым изнуряющим все-таки, я думаю, является постоянный страх. Страх абсолютно всего: что тебя кто-то опознает на улице, страх, когда где-то завоет полицейская сирена: я очень боюсь снова оказаться в участке, поскольку на сей раз я уже точно не попаду на обиженного жизнью и федералами сержанта, и за меня уже наверняка возьмутся основательно…