Фортуна на стороне мертвеца

После того как мы вышли из машины, она несколько секунд разглаживала серый шерстяной костюм, надетый на блузку кровавого цвета, подчеркнутую черным галстуком с серебряной булавкой. Наряд для боевых действий. Все ее черты казались крупнее: подбородок острее, губы шире, а нос чуть более крючковатым. Глаза, и настоящий, и стеклянный, ярко сияли.

Сегодня она прихватила трость. Лучше ходить с поддержкой, чем пошатнуться в самый неподходящий момент.

Мы постучались в дверь.

«Подробности внутри».

Мгновение спустя нам открыл Нил Уоткинс. Его волосы цвета воронова крыла были уложены безупречной волной, а костюм отверг бы даже похоронный агент — как слишком мрачный.

— Добрый вечер, — произнес он. Я решила, что он пытается подражать гипнотическому голосу своего босса, но звучало, как будто он просто сонный. — Мисс Белестрад будет готова через несколько минут. Если вы не возражаете.

Он усадил нас в узкой комнате с мягкими скамейками по обеим сторонам от тяжелой дубовой двери. Мы с мисс Пентикост сели на одну скамейку. Уоткинс спросил, не желаем ли мы чего-нибудь выпить — мы не желали, — и уселся на другую.

— Мисс Белестрад с нетерпением ждала вашего визита, — сказал он.

— Правда? Почему? — спросила мисс Пентикост.

— Думаю, она видит в вас своего рода испытание, — заявил Нил. — Вы не верите, но тем не менее преследуете те же цели, что и она.

— Какие же?

— Помогаете тем, кто нуждается в помощи.

— Вы поэтому работаете на нее? — поинтересовалась мисс Пентикост. — Она предоставила возможность проявить ваш альтруизм, каких не дает исторический факультет университета?

Если Нила и взволновала наша осведомленность, которую мы почерпнули у доктора Уотерхаус, он этого не выказал.

— В том числе. А кроме того, это интересная работа. И мисс Белестрад хорошо платит. Больше, чем получает преподаватель, — сказал Нил, откинув челку со лба. — Ответ на другой ваш вопрос: «Нет, к сожалению».

— На мой другой вопрос?

— Нет, я не выходил из машины во время вечеринки. Нет, я не видел ничего подозрительного. Нет, к сожалению, я не знаю, кто убил Абигейл Коллинз.

Он изобразил чарующую, по его мнению, улыбку и стал похож на истинного себя: честолюбивого ученого, оказавшегося в роли второсортного мошенника.

Он не получил возможности предсказать наши следующие вопросы. Из-за двойных дверей раздался звон колокольчика.

— Она готова вас принять, — сказал Нил, вставая.

Мы последовали за ним. Театральным жестом он распахнул дубовые двери.

Мы шагнули в комнату, похожую на многие гостиные в богатых нью-йоркских особняках: полдюжины кресел с мягкой обивкой, шезлонг у стены, россыпь журнальных столиков и лампы от Тиффани, а также небольшая электрическая люстра, отбрасывающая мягкие блики на дерево. На стенах висели элегантные картины с обнаженной натурой и американскими пейзажами. Я не эксперт, но уверена, что заметила среди них оригинал Хоппера[12].

Никакой шелковой драпировки. Никаких экзотических символов на стенах.

И никаких ниш или штор, за которыми мог бы спрятаться Нил.

Единственное, что вполне отвечало моим ожиданиям, — это хозяйка дома. Босая, она стояла в центре комнаты в белом шелковом наряде — то ли в вечернем платье, то ли в ночной рубашке. Все ее пальцы были унизаны кольцами, а черные волосы собраны нефритовой заколкой в форме паука.

Она поприветствовала нас широкой и искренней улыбкой. Я ни на секунду в нее не поверила.

— Мисс Пентикост. Мисс Паркер. Добро пожаловать в мой дом. Садитесь, где вам будет удобно.

Я испытывала искушение уйти и сесть в машину — это уж точно самое удобное место из всех вариантов. Но Нил закрыл за нами дверь, и я последовала за мисс Пентикост. Она села в одно из трех кресел, а я плюхнулась в соседнее. Однако слегка поменяла его положение, чтобы сидеть лицом к закрытой двери. Я не ожидала, что в комнату что-нибудь прорвется и разделается с нами, но на всякий случай прихватила свой револьвер тридцать восьмого калибра, покоящийся в кобуре под жилетом.

Моя хореография с креслом повеселила Белестрад.

— Вы здесь в безопасности, мисс Паркер, — заверила она. — Вам нечего бояться.

— Вы предложили устроиться поудобнее, — напомнила я. — А я никогда не чувствую себя удобно, сидя спиной к двери.

Ее улыбка угасла и сменилась на жалость.

— Мне это кажется очень печальным, — сказала она. — Ваш жизненный опыт научил вас бояться дверей, а не считать их воротами к чудесам и приключениям.

Мне пришло в голову с полдюжины ответов, но ни один из них не вписывался в рамки элегантных гостиных. А кроме того, это ведь шоу мисс Пентикост. Так что я просто вежливо улыбнулась, и хозяйка заняла третье кресло. Ясновидящая устроилась поудобнее, скрестив ноги — с такими же серебряными кольцами на пальцах.

Целых пять минут мы все молчали. Мисс Пентикост и Белестрад смотрели друг на друга — губы моего босса стянуты в тонкую линию, хозяйка дома слегка улыбается. Я подумывала рассказать анекдот о почтальоне и дочери фермера, но тут Белестрад прервала тишину.