Фортуна на стороне мертвеца

Орли Крауч

Пятое шоссе 213 (бывшая Уоллес-драйв), Кокервиль, НЙ

Вот и ответ. Это все миссис Беттиэнн Кейзи-Хаттс. Мисс Пентикост охотится за Абигейл Коллинз, в девичестве Пратт, урожденной Крауч.

Но зачем? Я не знала. Но по крайней мере, теперь поняла, где она. С души словно камень свалился.

Когда вечером она позвонила, я ответила словами:

— Ну, как там, в глубинке штата Нью-Йорк? Вы нашли место для ночлега в Кокервиле или пришлось остаться в Олбани?

— Я остановилась в «Дрифтвуд-инн», маленьком пансионе в Праттсвиле. Как тебе известно, это недалеко от Кокервиля.

— Вам отлично удалось скрыть восхищение моими дедуктивными способностями, но уверена, что оно присутствует, — поддела ее я.

— Полагаю, ты подкупила кого-то из конторы по аренде автомобилей и выудила из него эту информацию.

Кажется, я уже упоминала, что иногда просто на дух не переношу моего босса.

— Вы уже поговорили с Орли Краучем? — спросила я, сменив тему.

— Он не открыл дверь. Завтра попробую еще раз.

— Но почему Крауч? — удивилась я. — Нас же уволили, забыли? Причем из всех ниточек расследования эта выглядела наименее интересной.

— Ты же сама говорила. Я не люблю совпадения.

Вот и все ее объяснения.

Я сообщила ей об аресте Мередита. Она показалась довольной, но не удивилась.

— В своем отчете ты упомянула, что в его присутствии чувствовала себя неуютно, — сказала она. — Нельзя не отметить твое исключительное чутье, в особенности в отношении людей, которые могут быть опасны.

Я спросила, вернется ли она завтра домой. Мисс Пентикост ответила, что не знает. Если ей удастся поговорить с Орли Краучем, она будет дома к вечеру. Я пожелала ей удачи и напомнила, чтобы подремала днем и отдохнула.

— Представляешь, я каким-то образом много лет выживала и без твоих советов, — сказала она.

— Я знаю. Каким-то чудом.

Я повесила трубку, прежде чем она успела вставить последнее слово.

Глава 31

В субботу утренние газеты огорошили еще одной сенсационной новостью.

Подозреваемый в убийстве болен раком и вряд ли доживет до суда.

Накануне Уоллесу стало плохо в камере. Вызвали врача. Тот поставил диагноз — рак желудка. Уоллес наверняка знал об этом уже несколько месяцев. Я заметила, каким изнуренным он выглядит, но приписала это стрессу. В статье также отмечалось, что полиция наконец-то выдала тело Абигейл Коллинз и похороны состоятся в понедельник.

У Хирама в морге освободится ячейка, а Коллинзы наконец-то смогут оставить все это позади.

Хотя я понимала, что они это не забудут. Тем более зная, что дорогой дядя Харри медленно гниет в камере.

Я положила газету на письменный стол и выглянула в окно, на покрытый белым город. На земле лежал слой снега толщиной с ладонь, а снегопад все не прекращался. По радио предупредили, что к воскресенью будет уже по колено. Я решила, что мисс Пентикост вряд ли доберется до дома к вечеру.

В эту субботу день открытых дверей отменили, а всю неотложную работу я выполнила. Оставалось только сидеть в кресле, уставившись на картину над столом мисс Пентикост. В тысячный раз я гадала, кто та девушка в голубом платье, которая на ней изображена. Что она делает под одиноким желтым деревом посреди пустоты?

От телефонного звонка я чуть не свалилась с кресла.

— Детективное агентство Пентикост. Уилл Паркер слушает.

— Позовите, пожалуйста, мисс Пентикост. Мне нужна мисс Пентикост.

Акцент звучал знакомо, но я не узнала голос.

— Простите, но мисс Пентикост сейчас нет. Могу я ей что-то передать?

— Пожалуйста, скажите ей, что мне нужна ее помощь. Она должна ему сказать.

— Простите, но кто говорит? И кому это сказать?

— Это Анна. Анна Новак.

И тут я ее узнала. Та кухарка с лицом как лезвие топора, которая дала наводку на Белестрад. Я не узнала ее голос, поскольку он был искажен от паники.

— Мисс Новак, это Уилл Паркер. Мы встречались в прошлую субботу.

— Да. Да, я помню.

— Что случилось?

— Мой муж. Он вернулся, — сказала она. — И узнал, что я ходила к мисс Пентикост. Думает, будто она мне заплатила. В награду за информацию. Я сказала ему, что это не так, но он мне не верит.

— Где он сейчас?

— Снаружи. Он не уйдет. И мне выйти не даст. Он…

Послышался треск ломающейся древесины. Анна вскрикнула, и связь оборвалась.

Я полистала свои записные книжки и нашла ту, в которую записывала разговор с Анной. Там был и ее адрес.

Я взяла трубку и стала набирать номер бруклинского участка, но потом застыла. Какова вероятность, что они доберутся быстрее меня? Или хотя бы воспримут все это всерьез и пошлют патруль? Я была чертовски уверена, что в такую погоду копов никакими коврижками не вытащишь на улицу. И уж точно ни одного из них нет поблизости от дома Анны Новак.

Я положила трубку обратно на рычаг. А потом постояла не шевелясь.

До нападения, до больницы, я бы уже была у двери. Именно так вели себя герои бульварных детективов — разбирались с проблемами самостоятельно.

Но теперь меня охватили сомнения.

Кто я такая, что веду себя настолько самоуверенно? Почему считаю, будто поступаю правильно?