Фосс

– Если вас заботит, осознаю ли я значение этой экспедиции, мистер Боннер, – ответил немец, взвешивая каждое слово, будто драгоценный камень, – то, по всей видимости, мы с вами ждем от нее разных результатов.

Тучный коммерсант за столом красного дерева рассмеялся. Приятно прикупить товар, всю ценность которого понимаешь не сразу. После ряда примерок покупатель облачается в готовый продукт, воспринимая это как должное, остальным же остается только завидовать. Мистеру Боннеру льстила чужая зависть. Ноздри его затрепетали.

– Я покорю эту страну, – бесстрастно заявил Фосс.

– Все это очень хорошо, – сказал коммерсант, вытягивая ноги еще дальше вперед, – полагаю, вы полны энтузиазма – так и должно быть. Лично я могу позаботиться о кое-каких практических моментах. О припасах, к примеру. До Ньюкасла вас довезет капитан «Морского ястреба», если будете готовы подняться на борт до его предполагаемого отплытия. В Рейн-Тауэрс вас ждет Сандерсон, в Джилдре – Бойл, там будет ваш последний аванпост. Все эти джентльмены великодушно вызвались внести посильный вклад в виде крупного скота, Бойл предоставит также овец и коз. А вот любое научное оборудование по вашей части, Фосс. Вы уже подыскали подходящих компаньонов, которые станут сопровождать вас в сем грандиозном предприятии?

Немец презрительно прикусил кончики усов. У него сделался такой вид, будто он страдает от несварения желудка.

– Я буду готов, – заявил он. – Все под контролем. Я задействовал четырех человек.

– Кого? – спросил тот, кто давал свои деньги совместно с еще несколькими отважными гражданами.

– Вряд вы ли знакомы, – уклончиво ответил Фосс.

– И кто же это? – настаивал торговец тканями. Тщеславие не позволяло ему и помыслить, что найдутся люди, с которыми он не знаком.

Фосс пожал плечами. Другие люди его не интересовали. В нескольких коротких экспедициях, которые он уже совершил, исследователя сопровождали молчание, скрип подпруги и вздохи лошади.

– Один из них – Робартс, – нехотя начал Фосс. – Англичанин, познакомились на корабле. Он хороший и простой парнишка.

Хотя и слишком навязчивый.

– Другой – Лемезурье. Мы с ним тоже путешествовали вместе. Фрэнк не подведет, если только не перережет себе горло раньше времени.

– Звучит многообещающе! – захохотал Эдмунд Боннер.

– Еще Пэлфримен. Его-то вы точно одобрите, мистер Боннер. Он – личность выдающаяся. Человек твердых моральных принципов. Орнитолог. И христианин вдобавок.

– Охотно верю, – с некоторым облегчением отозвался коммерсант. – Полагаю, его знает мой друг Прингл. Да, я о нем слышал.

– Еще Тернер.

– Кто такой Тернер?

– Ну-у, – протянул Фосс, – Тернер – чернорабочий. Попросился сам.

– Вы уверены, что он – человек подходящий?

– Я совершенно уверен, что смогу провести экспедицию через весь континент, – заявил Фосс.

Теперь немец держался твердо, как скала. Он грозно нависал над коммерсантом, который впервые всерьез задумался, во что именно ввязывается, хотя воодушевление исследователя передалось и ему.

Впрочем, мистер Боннер был по натуре человек осторожный.

– Сандерсон подыскал для вас еще двоих, – сообщил он.

Фосс тоже заосторожничал. Ему почудилось, что неизвестные наблюдают за ним из-за деревьев и из углов богато обставленной комнаты. Он не доверял их пустым лицам. Он подозревал всех, кроме себя, и лучше всего ему было в тишине, столь же необозримой, как лежащий перед ним путь и как ресурсы его собственной личности. Он вовсе не доверял спутникам, выбранным для спокойствия своего благодетеля, и считал слабаками всех, кроме одного, который готов был отдать свою силу из чистого альтруизма.

– Мне хотелось бы избежать разногласий, которые в большой компании неизбежны.

– Вы отправляетесь на год, на два или даже больше – в любом случае, на солидный срок. Разнообразие мнений вам только на пользу. Огромные расстояния изматывают физически. Некоторым участникам вашей экспедиции придется ее покинуть, кто-то, как ни прискорбно, может вообще уйти из жизни. Вы уважаете мое мнение? Мистер Сандерсон его вполне разделяет. Он убежден, что эти двое будут весьма полезны для экспедиции.

– И кто же они? – спросил мрачный немец.

Коммерсант принял равнодушие за покорность. Лицо его мигом прояснилось, он подался вперед и с чувством собственного превосходства пустился в объяснения.