Фостер

Однако в отношении к профсоюзам Социалистическая партия придерживалась такой же сектантской политики, Как и СРП. В 1905 году она способствовала созданию еще Одной профсоюзной организации — «Индустриальные рабочие мира».

ИРМ возникли под непосредственным влиянием революции 1905 года в России. «Все мы, мужчины и женщины, — говорила на учредительном съезде ИРМ Люси Парсонс, вдова участника событий на Хеймаркетской площади Альберта Р. Парсонса, — должны проникнуться решимостью, воодушевляющей рабочих далекой России и далекой Сибири, где, как нам казалось, у мужчин и женщин уничтожен всякий проблеск надежды. Последуем их примеру». Лидер горняков Хейвуд, по прозвищу Большой Билл, выразил с трибуны съезда надежду, что новое движение «будет расти и охватит всю страну, пока в него не вольется огромное большинство трудящихся, которые восстанут против капиталистической системы, как это сделал ныне рабочий класс России».

Съезд приветствовал «великую борьбу рабочего класса далекой России против невыносимого произвола, угнетения и жестокости» и обещал «моральную и финансовую поддержку в пределах своих возможностей нашим преследуемым и страждущим братьям, борющимся в России».

ИРМ, выступившие за бескомпромиссную борьбу с капитализмом, за развитие забастовочного движения привлекли к себе многих революционно настроенных рабочих, в том числе социалистов. Последователям ИРМ был свойствен революционный энтузиазм, безграничная преданность рабочему делу, самоотверженность в борьбе против капиталистов. «Никогда ни до этого, ни после не было Такой организации, — пишут Ричард О. Бойер и Герберт М. Морейс, авторы «Нерассказанной истории рабочего движения в США». — Ее члены, по крайней мере на Западе, всегда были в движении, переходя с одной работы на другую, кочуя из штата в штат — от Рио-Гранде до Колумбии, от Омахи до Сан-Диего, вскакивая в товарные поезда, пристраиваясь на буферах. Они путешествовали куда глаза глядят, как багаж без адреса. То были профсоюзы на колесах, стальных колесах. Лязг и грохот этих колес, их мерный незатихающий металлический стук, запах угля и дыма, паровозные гудки, разрывающие тишину ночи, все это было хорошо известно почти каждому ее члену. Постоянный характер носили также стычки между уоббли, как обычно именовали членов ИРМ, и вооруженными «клячами», как называли тормозных кондукторов; они разыгрывались зимними ночами в Скалистых горах, когда быть выброшенным из поезда значило погибнуть…»

Видную роль в деятельности ИРМ играл Большой Билл — Хейвуд, лидер боевой Западной федерации рудокопов, организатор и участник многочисленных забастовок, неутомимый борец за права рабочих. Ирландец по происхождению, огромного, почти двухметрового, роста с пышной шапкой льняных волос на голове, обладатель громоподобного голоса, этот могучий циклоп (он видел лишь одним глазом, на другой ослеп от несчастного случая в детстве), Хейвуд пользовался любовью и уважением рабочих и вызывал злобный страх и ненависть капиталистов.

Большой Билл не был святым, пишут о нем Бойер и Морейс. Ему было свойственно тщеславие, смирения у него не больше, чем у бульдога. Он боролся со своими слабостями так же упорно, как и за победу бастующих. Если сегодня терпел неудачу, то назавтра боролся еще упорнее. Временами, когда он шатался по пивным, смеясь, затевая драки и декламируя стихи, задирая штрейкбрехеров и бандитов, казался просто драчливым гигантом. Потом Большой Билл в течение года не появлялся в пивных — в это время читал Бокля и Моргана, Дарвина и Маркса, а главное — своего любимого Шекспира.

Полицейские провокаторы — агенты предпринимателей, «вижилянты» (дословно — стражи) — ура-патриоты, американский вариант «черной сотни», преследовавшие рабочих и профсоюзных деятелей, — неоднократно покушались на жизнь Большого Билла. В него стреляли, его арестовывали, заключали в тюрьму, предавали суду, травили в печати, требовали расправы над ним в конгрессе.

В конце 1905 года, вскоре после создания ИРМ, пшик Гарри Орчард убил бывшего губернатора штата Айдахо Фрэнка Стюненберга, ярого противника Западной федерации рудокопов. Задержанный полицией Орчард показал, что свое преступление совершил по указанию Большого Билла и двух других руководителей профсоюза рудокопов — Чарлза Г. Мойера и Джорджа Петтибона. Хейвуд, Мойер и Петтибон были арестованы в феврале 1906 года. Они просидели в тюрьме 16 месяцев. Суд над ними закончился только в конце июня 1907 года.

Власти и горнопромышленники делали все возможное, чтобы отправить Хейвуда и его товарищей на эшафот, рам президент Теодор Рузвельт объявил Хейвуда, Мойера, Петтибона, а заодно и Дебса «нежелательными гражданами». Но на защиту Большого Билла и его соратников нетала рабочая Америка. По всей стране проходили массовые демонстрации и митинги с требованием освободить невиновных лидеров рудокопов.