Фотограф

– Кто Ты? Ангел? Демон? Дьявол? Белая горячка? – спросил я, кое-как принимая сидячее положение. Рука автоматически полезла в карман штанов и выудила оттуда почти полную пачку сигарет и коричневую зажигалку с логотипом закусочной Хассана. Закурив, я застонал, когда дым, пошедший поначалу не в то горло, вызвал легкую тошноту, но видимо все, что должно было из меня вылиться, вылилось на твидовый пиджак мистера Вилки. Он дождался, когда я докурю, а потом сделал для меня редкую милость. Принес из холодильника банку пива и молча поставил её на столик рядом с диваном. Я повторил вопрос. Он помолчал, закинул ногу на ногу и чуть склонил голову, как бы размышляя над ответом.

– Ни то, ни другое, ни третье. И уж явно не белая горячка, – Он явно был доволен ответом, а я слишком пьян, потому что пиво моментально ударило в голову, стоило сделать глоток. Он заметил это и криво улыбнулся. Почему я понял, что криво? Меня пробрал ебаный мороз.

– Тогда кто Ты? Вряд ли мой глюк. Глюк не оставил бы шрам и не принес мне пиво. Хотя… ничему не удивлюсь.

– Нет, Я не глюк, Адриан. Видишь, Я даже знаю, как тебя зовут, – хмыкнул он. Но я был пьян, чтобы удивляться этому. Кажется, в этом доме каждая безродная шавка и последний торчок знали, как меня зовут. – О, поверь. Я к твоему дому отношения не имею. Я, так сказать, явился сюда, потому что ты отчаянно искал встречи со Мной.

– Ты читаешь мысли, – констатировал я. Он кивнул. – Но я не искал Дьявола.

– Пф! – фыркнул он, снова обдав мозг и душу порцией липкого льда. – Всем известно, что Дьявол – женщина. Разве не об этом талдычат ваши проповедники? Нет, Я не Дьявол. Да и незачем тебе гадать, дружочек. Ты звал Меня, и Я пришел.

– Угу. Не припомню, чтобы я вызывал какого-то фрика-телепата с парочкой ебанутых фокусов в кармане, – усмехнулся я и тут же поперхнулся, когда горло сдавила знакомая капроновая нить. Он заговорил, и в Его голосе не было угрозы. Только какая-то скука и лед. Тонны ебаного льда и мороза. И жег этот лед похлеще адского пламени.

– Пожалуй, напомню тебе о правилах общения со Мной. Уважение и никакого фиглярства. Ты не в том положении, чтобы шутить. Я прославился своим терпением, но оно не бесконечно.

– Ладно, ладно, – я поднял руки, и нить исчезла. – Говнина, конечно, редкостная, но я признаю, что вел себя несколько грубо. Извини.

– Так-то лучше, – снисходительно улыбнулся Он. Лед обжег, но слабо. – Я отвечу на твой вопрос. И даже дам тебе сделать выбор.

– Выбор? – переспросил я.

– Выбор, – подтвердил Он. – Я каждому даю сделать выбор. И ты не исключение, мой пьяный, омерзительный человечек.

– Это звучит обидно, – честно признался я, но Его мое заявление рассмешило. Отсмеявшись, Он щелкнул пальцами, а я, замерев на диване, уставился на фотографию, возникшую в Его руке. Я видел фотографию, но по-прежнему не видел Его лица. Ебаное колдовство! Откуда у Него её фотография?! Я потерял эту фотографию пять лет назад!

– Не стоит так шумно выражать свое удивление, – хмыкнул Он. – Или ты все еще сомневаешься в Моем могуществе?

– Откуда у Тебя её фотография? – хрипло спросил я и вздрогнул, когда Он отпустил фотографию. Плотный кусочек картона пролетел по идеально ровной траектории и мягко опустился рядом с моей ногой. Сомнений больше не было. На фотографии была она. Чей уход я до сих пор не мог забыть. Сердце сдавило болью, и на этот раз Он ничего не делал. Эта боль была ужаснее, чем боль от капроновой нити. Боль ебаной утраты.

Он молча улыбался все время, пока я корчился от боли, смотря на фотографию безумными глазами. Он не сказал ни слова. Даже не пошевелился, когда я закусил губу до крови, чтобы не зарычать. Он сидел и улыбался, положив ногу на ногу и чуть склонив голову. Он наслаждался моими муками и не пытался меня успокоить.

– Откуда у тебя эта фотография? – я проигнорировал капроновую нить, обвившую шею и Его ледяную злобу. Но Он почему-то не стал меня мучить. Нить исчезла, а в Его голосе мне почудилось тепло.

– Оттуда, откуда и все остальное. Из Хаоса, если тебе будет понятнее.

– Она там?

– Да. Поэтому ты звал Меня. Ты хочешь, чтобы Я забрал боль, которая сводит тебя с ума и превращает в мерзкое животное.

– Да. Хочу.

– Я не смогу забрать эту боль, – Он слабо улыбнулся, снова наслаждаясь моим удивлением. – Это не только твоя боль, но её боль тоже. Я не могу забрать эту боль. Но могу её уменьшить. Хочешь этого?

– Да.

– Что Я получу взамен?

– Все, что пожелаешь, – выдохнул я и, бережно взяв фотографию, прижал её к своей груди. Но Он лениво рассмеялся и встал с кресла, после чего подошел ко мне почти вплотную. Лица я так и не увидел. Вместо него только черное нечто, от которого сквозило морозом.