Фотография из Люцерна

– Да, но потом история приняла странный поворот. Однажды ему в офис принесли конверт. Внутри были фотографии, серия снимков, которые Шанталь делала с ним и Джошем. На снимке его голова была закрыта капюшоном из ткани, который позволял различить черты лица. Если верить Джошу, Шанталь выкинула эти фотографии. Хотя, возможно, что и нет. Хьюз говорит, его лицо было прекрасно видно, так что любой знакомый сразу узнал бы его. Он не испугался, не запаниковал. Наоборот, почувствовал возбуждение. И решил, что отказ Шанталь был просто частью роли. И что это начало той игры в шантаж, которую он так жаждал. Он с нетерпением ждал развития событий. Ждал, что она выйдет на связь и объявит свои требования. А когда ничего не получил, начал сам названивать и писать. В конце концов она перезвонила. Если ему верить, они поругались. Шанталь отрицала, что посылала фото, что вообще что-то делала. Когда Карл описал ей присланные снимки, она напомнила, что первая серия была уничтожена, так что фотографиям просто неоткуда взяться. Снова сказала, что сожалеет о необходимости разорвать отношения, однако его настойчивость не оставляет ей выбора. Если верить Хьюзу, это был их последний разговор. Он также утверждает, что продолжения истории с письмами не было.

– Ничего себе! И что ты об этом думаешь?

– Болтун, придумал слезливую историю, чтобы его пожалели. Я спросил, сохранились ли фото, – клянется, что все уничтожил. Конечно, это никак не подтвердить, но в конце концов я ему поверил: все детали друг другу соответствуют; к тому же рассказанное только ему во вред. Вероятно, он и вправду мечтал, чтобы Шанталь подчиняла его, угрожая и унижая, – но вот чего он точно не хотел – чтобы я или кто другой рассказал его жене про сеансы с платной профессионалкой.

– Так он представляет интерес для следствия?

– Пока да. Но если он говорит правду, то самый большой вопрос, кто послал ему фотографии.

– Думаешь, Джош?

– Он – первый кандидат.

Тем утром я получаю второе письмо от графини Евы.

Дорогая Тесс Беренсон!

После обмена письмами я зашла на сайт и потрясена вашим творчеством. Поздравляю вас с получением стипендии Холлиса. Оказывается, вы серьезная актриса. Я уверена, что Шанталь оценила бы ваш интерес и не возражала бы против использования в проекте своего образа.

Я готова всецело помогать вам, как только вы убедите меня в своем добром отношении к моей дорогой подруге. Речь не о контроле за вашими действиями; единственное, я хочу полностью убедиться в отсутствии возможных злоупотреблений. Не сомневаюсь, вы понимаете, как важно взаимное доверие. И лучший способ выстроить такое доверие – личная встреча.

Я буду в Нью-Йорке шесть дней, начиная с двадцатого июля. Надеюсь, такое расписание вам подходит. С нетерпением жду встречи; хочу больше узнать про ваш замысел и про то, как идет полицейское следствие.

С наилучшими пожеланиями,

Ева Фогель.

Глава 21

Выдержки из неопубликованных мемуаров

майора Эрнста Флекштейна

(известного как д-р Самуэль Фогель)

В конце сорок второго года моя «психоаналитическая публика» стала доносить до меня слухи о тяжелой ситуации на Восточном фронте. Несколько пациенток – в основном жены высокопоставленных военных – заявили, что им снятся тревожные сны. Используя техники, которые я освоил во время учебы в Институте психологических исследований и психотерапии (а еще подсмотрел у гадалок), я сумел, интерпретируя эти сны, выявить их причину: огромные потери под Сталинградом, о которых не сообщалось, и возможность грандиозного отступления сил Вермахта.

Примерно тогда же пациентки стали по секрету сообщать мне: среди элиты говорят о необходимости готовиться к поражению Германии в войне. Некоторые признавались, что их мужья втайне открывают счета в зарубежных банках – «на всякий случай», если вдруг придется просить статус беженца в государствах Южной Америки. Мне стало ясно, что, если Германия действительно проиграет, послевоенная ситуация будет чрезвычайно тяжелой; и если вскроется, что под видом занятия психоанализом я работал на разведку, проблем мне не миновать.