Фотографов с рук не кормить

— Вызывай аварийных, и не только познакомимся, но и узнаем друг о друге много интересного, — я постаралась отмерить в голос вдосталь и обещания, и провокации, и насмешки, и превосходства. Да, именно превосходства. Потому что плевать, как ты выглядишь и какого года твоя побитая машина. Если ты держишь себя по-королевски, тебя и будут считать королевой. А если ведешь так, словно на помойке себя нашла, и другие будут о тебя ноги вытирать.

— Даже так…

— Да, я знаю толк в извращениях… — И, дождавшись заинтересованно выгнувшейся брови, кивнула на свою классику, она же ВАЗ2107, со словами: — Например, в ВАЗохизме.

Губы Макса помимо воли дернулись в улыбке, и я поняла: эту рыбку пора подсекать. Чувство юмора стало последней каплей, которая перевесила чашу «бесит, зараза» на сторону «а эта ничего так, можно и загоризонталить».

Да, я просчитывала Макса. Его реакции, действия, сама же абстрагируясь, ощущая себя слегка машиной, и… поняла, что действую отчасти как Ник. Только у него это на гораздо больших скоростях и уровень выше. Он ведь точно так же оценивал, анализировал, прогнозировал… постоянно. Все. Поведение, эмоции… И представила, насколько Ник одинок: когда он понимает всех, а его — никто. Эта мысль, озарив меня своей сенью, и не думала выветриваться из головы. Я даже сжала зубы, старательно гоня ее прочь. Не здесь. Не сейчас. Мне нужно было думать о Максе. О том, как повернуть ситуацию себе на пользу и выудить из него хоть что-нибудь.

Аварийные комиссары приехали, вообще-то, быстро. Но эти полчаса показались мне сущей вечностью и каторгой. Мало того, что я усиленно изображала этакую ехидную стервочку, которой Макс делал все более частые и откровенные намеки, так еще и моя машина превратилась в филиал полтергейста. В ней сначала что-то упало. Как оказалось — сумка с камерой. Помог ей в этом злой, как сто чертей, Ник, который прошипел мне категоричное: «Аня. Заканчивай!» Потом магнитола, которая до этого тихо играла фоном, вдруг зашипела. Я уже не стала подходить к машине. Лишь махнула рукой, беспечно бросив:

— Опять флешка глюкнула…

Но финальным выходом «машины, начиненной призрачной сущностью» стали дворники. Они медленно-медленно проползли по лобовому стеклу один раз и замерли. Благо Макс в этот момент смотрел в другую сторону.

Надо ли говорить, что аварийным комиссарам я обрадовалась, как неродным? Пока оформляли протокол, зарисовывали схему, Макс был слегка занят. А вот едва они уехали и я направилась к машине, мне вслед прозвучало:

— Телефончик не оставишь?

Я была к Максу спиной. И хорошо. Потому как не могла сдержать злорадную улыбку. План почти сработал. Секунда, пока я изображала раздумья. А потом резко повернулась и…

— Только если ты взамен дашь мне свой. — Усмехнулась в лучших традициях Мефистофеля и протянула ему свой смартфон, который за время беседы аккуратно подчистила.

Макс, мягко говоря, опешил. А если не мягко — был в полном опофигее.

— Или уже мой телефончик не актуален? — протянула я с насмешкой. — А то позвонил бы на него сегодня вечерком, пригласил на свидание…

— А если я приглашу на свидание сейчас? — предпринял попытку байкер, явно разрываясь между «хочу» и «не стоит».

— Тогда оно закончится очень быстро.

— Почему же? — удивился Макс.

— Потому что пешком далеко не уйдешь. — Я кивнула на его побитый байк, намекая, что на своей машине я езжу исключительно сама и попутчиков не беру.

— Значит, до завтра. — И мне протянули айфон. Напрочь запароленный, с привязкой к аккаунту и потому абсолютно бесполезный для кражи. В общем, для обычной девушки это был просто дорогой кирпич, который работает только на «принять один-единственный вызов».

Все же я зацепила Макса настолько, что он решил рискнуть. Нет, не ценными сведениями, навряд ли, если бы телефон содержал сверхтайны, он бы мне его отдал. Но все равно байкер с минуту прикидывал: отдать или нет? И решил рискнуть. Правильно про него Ник сказал… Азартный.

ГЛАВА 7

Аня

— Все, он уже далеко. Можешь не скрываться. — Я была довольная собой, улыбалась и мурлыкала под нос песенку. Еще бы! Провернуть все так, чтобы Макс добровольно отдал свой мобильный. Ай да Аня, ай да умница!

Вот только мрачный, как грозовая туча, Ник моего энтузиазма не разделял. И лишь буркнул:

— Молодец.

— Эй. Ты что, не рад? — насторожилась я, поймав его взгляд в зеркале заднего вида.

— Рад, — тоном «помним, любим, скорбим» припечатал Ник.

— Тогда чего ты такой мрачный?

— Выдержка фиговая, — буркнул Ник.

И я, как истинный фотограф с профдеформацией, не смогла удержаться:

— С выдержкой у тебя полный порядок. А вот резкость стоит слегка убавить. А то сейчас на тебя все свои мегапиксели спущу!

— Аня-я-я! — простонал Ник. Правда, почему-то мне послышалось в собственном имени стенание: «За какие грехи мне такое счастье?»