«Франкенштейн» и другие страшные истории

– Хотел бы я знать, когда она бывает Сибилой Вэйн.

– Никогда, никогда! Поверьте, в ней живут героини всего мира. И вот несомненная истина: она – гений! Мне даже трудно поверить, неужели она полюбила меня? Но когда вы ее увидите, то сразу поймете, что она гений.

Дориан начал ходить по комнате. Он был взволнован и возбужден. Лорд Генри не сводил с него глаз. Это был какой-то новый Дориан, совсем не похожий на застенчивого молчаливого юношу, который мог выразить свои чувства только в музыке.

– Ну хорошо. Что же вы думаете делать дальше? – спросил лорд Генри.

– О, передо мной светлая дорога. А пока я хочу, чтобы вы и Бэзил непременно поехали со мной в театр. Вы должны увидеть ее на сцене, она вас поразит. Я сейчас хочу снять театр в центре Лондона, чтобы это был ее театр, пусть ее увидят те, кто любит прекрасное. Все сойдут с ума.

– Боюсь, что это нереально, мой милый, – возразил лорд Генри.

– Вы так говорите потому, что не видели и не слышали ее, это уникальный талант. Разве это не ваша мысль, что миром правят великие личности, а не идеи?

– Вы заинтересовали меня, мой друг, – проговорил лорд Генри, – я согласен. Когда же мы это осуществим?

– Завтра, завтра! – Нетерпение сверкнуло в глазах Дориана.

– Хорошо. Итак, встретимся в восемь. Я заеду за Бэзилом.

– Только не опоздайте, Генри! Мне очень важно, чтобы вы увидели ее в моей любимой сцене, когда она встречается с Ромео. В этот миг мне кажется, что это она встречается со мной.

– Хорошо, я и раньше знал, что вы фантазер, но я обещаю, что мы не опоздаем.

– Ах, Бэзил! Я уже дней десять его не видел. Это просто дурно, ведь он прислал мне мой портрет в драгоценной раме. Он стоит у меня в гостиной. Забавно, я немного завидую этому портрету, ведь, если вдуматься, он на целый месяц моложе меня.

Лорд Генри насмешливо улыбнулся:

– Вы слишком увлекаетесь, мой друг. Однако, скажем по правде, Бэзил вложил в эту работу свою душу, свое вдохновение. Он живет своим искусством, потому что это его сущность.

– Да, этот портрет поразил меня, – проговорил Дориан Грей, берясь за шляпу. – Мне пора, меня ждет Корделия. Моя радость, мое сокровище, мое небесное создание, которое ступило своей маленькой ножкой на эту грешную землю. Когда я говорю о Сибиле Вэйн, я становлюсь слишком многословным.

Вечернее солнце уходило за крышу высокого здания, больше похожего на дворец. Небо полыхало яркими красками, и лорд Генри представил себе, как, глядя на это небо, Дориан идет по улице, торопясь в театр. Когда он вернулся домой, слуга передал ему телеграмму. В ней Дориан Грей сообщал, что он помолвился с Сибилой Вэйн.

Глава 3

Это была нищая комната, старая ветхая мебель, убогие стулья, которые, казалось, говорили: не вздумай садиться. В потрепанном кресле сидела женщина с усталым, увядшим лицом. Она будто бы была естественной частью этой комнаты, но уже совсем странно было видеть приникшую к ее коленям прелестную молодую девушку. Это была Сибила Вэйн.

– Мама, если б ты знала, как я счастлива! – повторяла девушка, и нежная улыбка не сходила с ее губ. – Ну что ты так глядишь на меня? Ты должна радоваться вместе со мной.

Миссис Вэйн пристально посмотрела в лицо своей дочери.

– Сибила, дитя мое, – но даже отзвука улыбки не было на ее лице, – когда я вижу тебя на сцене, я счастлива. Помни, ты актриса, для тебя должен быть важен только театр. Ты же помнишь, у нас долги. Мы должны мяснику, мы задолжали кровельщику, я уж не говорю, сколько денег мы должны директору театра.

Сибила помешала ей дальше говорить, обняв материнские колени.

– Ты говоришь о деньгах. Но теперь я знаю, что важнее денег, важнее всего на свете. Это любовь! К тому же не думай больше о долгах, мама, ведь теперь в моей жизни появился Сказочный Принц.

– Какая ты еще маленькая, – с сожалением сказала мать, – жизнь тебя еще ничему не научила, ты не знаешь, что такое предательство и жестокость.

Она стиснула руки с выступающими сухожилиями, но ничто не могло сейчас огорчить Сибилу. Казалось, ее душа до краев наполнена радостью. Она, конечно, слушала, что говорит ей мать, но мысли ее были в другой стране, там, где безраздельно царствовал Сказочный Принц. Его поцелуй, одновременно нежный и страстный, еще горел на ее губах.

– Посмотри, что он подарил мне, – и она показала матери кольцо с сияющим камнем.

«Похоже, это не подделка, – подумала миссис Вэйн, – а даже если и так, то молодой человек точно не беден, а Сибила так обворожительна и чиста. Надеюсь, все это завершится браком».

– За что он полюбил меня? – задумчиво проговорила Сибила, и казалось, ее глаза видят что-то прекрасное, доступное только ей. – Я знаю, за что я полюбила его, но он?.. Я его недостойна.

– Дитя мое, – мать обняла ее худенькие плечи, – будь со мной откровенна. Скажи мне, что тебе известно о нем? Ты даже имени его не знаешь.

– Ну и что с того, мама? При чем здесь его имя, когда я вижу, как он любит меня?

В эту минуту в комнату вошел крепкий широкоплечий юноша, несколько неуклюжий, с тяжелыми рабочими руками. Казалось, он полная противоположность изящной, полной гармонии сестре.