Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871

С наступлением на Саарбрюккен 2 августа инициатива главных французских сил была исчерпана. Неспособность их армии предпринять наступление свидетельствовала об отсутствии воображения у французских командующих, и донесения о том, что германская армия продвигается через Пфальц, сковывали инициативу командующих всех уровней. Три дня, последовавшие за наступлением на Саарбрюккен, французские корпуса провели в Лотарингии в бесцельных, как оказалось, маршах, что отражало нерешительность их командующих. Трудно подвергнуть анализу намерения ставки французов в Меце с 3 по 6 августа из-за калейдоскопической скорости смены планов, но для самих войск результат этого был ясен. По утрам они просыпались в биваках, разбитых предыдущим вечером или поздно ночью, и, прихватив снаряжение и оружие, отправлялись в очередной марш – нередко по той же дороге, что и днем раньше. Никто, от командующего бригадой и до младших командиров, не мог с определенностью сказать, куда они шли и для чего. У них отсутствовали карты, а поступившие из Меца приказы, в которых дотошно перечислялось все: характер биваков, меры предосторожности и даже обмундирование, но не содержалось сведений ни о конечном пункте марша, ни о диспозиции своих войск, ни о диспозиции противника. Источниками новостей в войсках служили слухи и всякого рода домыслы, исходившие от местного населения. Эти марши вслепую, эти нелепые переходы редко предписывали следовать на очень большие расстояния, но на палящем солнце или в проливной дождь войска застревали из-за скопления на дорогах пеших колонн. Личный состав был измотан, все дни походили друг на друга как две капли воды – сначала марш, потом ближе к ночи остановка, сон на голодный желудок, потому что не было сил даже на то, чтобы разложить костры для приготовления скромной трапезы и обогрева. Подобные тяготы легко и быстро забываются уже с первой одержанной победой, но если солдаты терпят поражения, в этом случае их запоминают, и вину за них возлагают на верховное командование.

Шпихерн и Саарбрюккен

Первоначальное намерение Наполеона III и Лебёфа после легкой победы с взятием Саарбрюккена заключалось в том, чтобы повторить ее, пройдя далее вниз по течению силами 4-го корпуса на Зарлуи с тем, чтобы собрать в кулак все силы французов в долине Саара. Но этот последний всплеск инициативы французов так и оказался мертворожденным, ибо то, что представлялось осуществимым в Меце, оказалось совершенно неприемлемым для Ладмиро. Находившийся со своими силами на левом фланге французской армии в Буле, он, как и Дуэ в Страсбурге со своим 7-м корпусом на правом фланге, был встревожен слухами о немцах, сосредотачивающих силы по фронту. Ладмиро понимал на основе поступавших из Люксембурга донесений, что 1-я германская армия, численностью около 40 000 человек (на самом деле больше – вскоре к 6 августа уже 96 000), надвигалась на него со стороны Трира. Что, если эти силы, не встречая на пути сопротивления, доберутся до долины Мозеля, охватив его с фланга у Тьонвиля и ударив ему в тыл? На свою ответственность Ладмиро послал дивизию на ликвидацию бреши в долине Мозеля у Сьерка, в 30 километрах к северу от Буле, и в этом случае его корпус расположился бы на гораздо большем пространстве, что значительно облегчало сосредоточение сил для наступления. От намерения наступать на Зарлуи пришлось отказаться. Теперь налицо были явные признаки сосредоточения крупных сил немцев к северу от Саарбрюккена. Причем сведения об этом исходили не только от разведки, но и из английской прессы, большинство самых видных корреспондентов которой были прикомандированы к прусским войскам и безо всякой цензуры передавали сведения. Поэтому 4 августа Наполеон и Лебёф изменили свои предписания 4-му корпусу, приказав ему сосредоточиться за Саарбрюккеном под командованием Базена для возможного отпора пруссакам. Но Ладмиро был упрям. Если бы он повернул вправо, как требовал Лебёф, оголил бы долину Мозеля. Сьерк, утверждал он, являлся «ключом к ситуации, и важно было оставить его у себя». Лебрюн, уже посланный Наполеоном для изучения ситуации на левом фланге, встал на сторону Ладмиро. Таким образом, Базену было приказано принять командование 3-м корпусом и частью сил занять фронт 4-го корпуса, чтобы дать возможность Ладмиро сосредоточить силы далее на севере. Ладмиро, таким образом, вынудил Наполеона отказаться от завоеванного 2 августа: Базен мог занять позиции 4-го корпуса, лишь отведя войска на левый фланг 2-го корпуса. Одновременно с этим Фейи на правом фланге изымал бригаду 5-го корпуса в Саргемине, а Фроссар, считая себя в опасной изоляции, отступил 5 августа с высот Саарбрюккена на укрепленные позиции вокруг Шпихерна и Форбака, которые он второпях оставил тремя днями ранее. Этот отвод сил, как мы еще убедимся, будет иметь далекоидущие последствия.