Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871

Наполеон отказался от своих планов оборонительного сосредоточения сил, родившихся у него всего лишь за несколько часов до описываемых событий. Пока он проявлял нерешительность на Сааре, кронпринц Фридрих Вильгельм взял на себя инициативу на Лаутере и пытался окружить французскую дивизию в районе пограничного пункта Висамбур (Вейсенберг) (в этом бою французская дивизия оттянула на себя 3 немецких корпуса и после упорного сопротивления отступила; немцы потеряли более 1500 человек).

Когда 4 августа новость об этом дошла до главной ставки французов, там отреагировали на нее и гневно, и обеспокоенно. Не только с политической точки зрения было необходимо компенсировать допущенный промах, причем как можно скорее. Было важно и в военном отношении атаковать немцев немедленно, еще до завершения ими сосредоточения сил. Рейнская армия достигла численности свыше 270 000 человек. Пришло время наступать.

Сбросив с себя оковы нерешительности, Лебёф и его советники с головой ушли в планирование этой новой авантюры, пока главный интендант Вольф холодно не указал им, что стоит французской армии форсировать Саар, как она лишится всего самого необходимого. О реквизициях нечего было и думать – Пфальц уже будет разорен немцами, а если они рассчитывают, что Вольф будет снабжать их со складов в Меце, то там запасов хватит лишь на два дня. И новые планы улетучились столь же быстро, как и появились. Штаб разработал еще одно оборонительное развертывание сил – на сей раз сулившее беду. Французские корпуса теперь растянулись вдоль границы, следя за всеми лазейками, но они были слишком рассеяны, чтобы рассчитывать на поддержку друг друга. Ладмиро предстояло сосредоточить силы 4-го корпуса у Зарлуи, Фроссар с 2-м корпусом оставался, где был – у Саарбрюккена, Базен, сохранив штаб 3-го корпуса в Сент-Авольде, должен был поддержать войска Фейи в Саргемине, а Фейи предстояло сосредоточить весь 5-й корпус в Биче. 1-му корпусу немцев, наблюдавшему за проходами в Вогезах у Фрёшвийера, и 7-му корпусу, рассредоточившемуся вдоль верховьев Рейна, французы могли противопоставить лишь 2 резервных корпуса – «Императорскую гвардию», которая уже перемещалась вверх из Меца вдоль дороги на Сент-Авольд, и плохо обученный и недисциплинированный 6-й корпус Канробера из лагеря в Шалоне, который 5 августа был вызван в Нанси. Не требовалось даже свойственной Мольтке проницательности, чтобы предугадать полнейший разгром столь распыленных сил, да еще при наличии численного превосходства. И все же немцы, как ни парадоксально, решились атаковать на единственном участке обороны французов, где существовал достаточно обоснованный риск потерпеть поражение.

В целях облегчения задач управления своими разбросанными формированиями Лебёф решил разделить их надвое. Правое крыло – 1, 5 и 7-й корпуса – перешло под командование Мак-Магона, левое крыло – 2, 3 и 4-й корпуса – под командование Базена. Но многое так и осталось недоработанным. Новые командующие продолжали управлять и собственными корпусами. Не было придано дополнительного личного состава, не было издано ни одного приказа, не был установлен административный контроль над своими формированиями. Ставка императора в Меце была не в курсе, и Наполеон III самолично командовал гвардией и 6-м корпусом. Неудивительно, что Базен считал себя просто каналом для рассылки приказов императора по войскам под его командованием и продолжал заниматься своим корпусом, да и некоторые другие командующие корпусами, Фейи в частности, не знали толком, в какой степени приказы их нового командующего отменяли ранее полученные ими из Меца: два источника хаоса, возымевшие катастрофические последствия для французской армии 6 августа и позже.

И на германской стороне командная цепочка также оставляла желать лучшего. Штейнмеца все больше и больше беспокоила, как он выражался, нерасторопность главной ставки короля в ответ на донесения его конных дозорных о перегруппировках французов, что свидетельствовало об их отходе. Мало хорошего было в том, что неприятель без единого выстрела вошел в Пфальц, еще невыносимее была мысль о том, что ему без боя позволят и уйти оттуда. Вечером 5 августа, вопреки категорическим запретам Мольтке, Штейнмец распорядился, как мы уже убедились, направить свой ведущий корпус вперед на Саарбрюккен через Гюхенбах и Фишбах – что отрезало пехоту 2-й армии от ее кавалерийских дивизий, проводивших выдвинутую вперед разведку в долине Саара. Мольтке он объяснил, что его цель – облегчить продвижение 2-й армии, отвлечь французов на себя и дерзко атаковать их. Мольтке в двух словах охарактеризовал этот жест Штейнмеца: «И обречь 1-ю армию на поражение».