Франкогаллия

Итак, мы можем заметить, что чужеземцы, которые были в сердце враждебны нашим длинноволосым королям, не только оскорбительным образом называли их «покрытыми щетиной», но еще и прибавляли к этому, что щетина сближает их со львами, лошадьми и даже свиньями (по этой причине они и называли всех «setivi», «setigeri», то есть «ощетиненные») и они даже простирали свои поношения так далеко, что заявляли, будто наши короли покрыты свиной щетиной. А уж здесь появлялись грязные и лживые россказни и отвратительное прозвище τριχοχαρακτοι (щетиноспинные), о котором Георгий Кедрин пишет следующим образом: «те, кто происходят из царственного рода обычно именуются κριστατοι, то есть поросшие пучками, что истолковывается как «имеющие спину, поросшую щетиной», растущей вдоль позвоночника, как у свиней»²³. Я считаю, что это суждение — лживое и искажающее правду, а вместо слова κριστατοι должно читаться σετατοι, или по крайней мере оба слова должны стоять вместе. Поскольку одни авторы называли королей κριστατοι, выражаясь благоприятно, из-за волны волос над их шлемами, а другие, желавшие им зла, оскорбительно называли их σετατοι или же setigeri. Если бы Кедрин не изложил свое мнение столь ясно в этом месте и имя κριστατοι не устранилось бы, то должны были скорее называть τριχοχαρακτοι, то есть словом, которое означало тот смысл, который я предпочел бы — «лица, отличаемые по их длинным волосам». Но теперь я вижу, что всё это место в двадцать второй книге Кедрина было изменено составителем «Исторической смеси» и должно читаться так: «разумеется, рассказывают, будто из этого рода происходят κριστατοι или τριχοχαρακτοι, которые рождаются, подобно вепрям, с щетиной на позвоночнике»²⁴. Такое вполне может быть, однако я не желал, чтобы кто-нибудь вообразил бы, будто я запамятовал обычай, сохранявшийся у нас вплоть до времен Карла Великого; согласно ему сын короля отправлялся к какому-либо дружественному и союзному иностранному государю, который обрезал в знак уважения коротко его волосы и тем самым становился его приемным отцом. Павел Диакон пишет о Карле Великом в пятнадцатой главе шестой книги²⁵: «В это время король франков Карл послал своего сына Пипина к королю лангобардов Лиутпранду²⁶ чтобы тот остриг его волосы, согласно своему обычаю и он, обрезав его длинные волосы, стал отцом мальчика и, одарив многими королевскими дарами, отослал назад к родным»²⁷. Эта история рассказывается и Региноном в первой книге его «Хроники» под годом 655, и он вместо термина, употребленного Павлом Диаконом susciperet (укоротил) использовал слово incideret (отрезал), которое, как кажется, легче прочитать²⁸.

Вот все, что можно поведать о праве королей носить длинные волосы. И все же встречаются некоторые люди, которые рассказывают басни, что во времена Людовика VII²⁹ по совету и увещанию епископа Парижа Петра Ломбардского³⁰ было постановлено, что должна быть отменена разница между галлами и франками, поскольку первые почитали только свои волосы, а вторые — и волосы, и бороду. Кажется, что это даже недостойно ученых, [утверждать,] будто бы различия между франками и галлами продолжали сохраняться больше восьмисот лет (именно такое расстояние во времени насчитывается между возникновением королевства Франкогаллии и Людовиком VII). Наоборот, выше мы уже показали, что вскоре после основания королевства Франкогаллии, образовалась единая народность из двух, так, как если бы этот народ оказался дважды рожденным, а в результате их взаимопроникновения возник единый язык, а также сплавились воедино установления, учреждения и обычаи.

Глава XII О том, как была учреждена форма королевства Франкогаллии