Франкогаллия

Поистине к чему нам разыскивать повсюду хрупкие и шаткие доказательства столь ясного вопроса, когда существуют неопровержимые свидетельства во второй главе четвертой книги сочинения Уильяма Ньюбургского⁸, посвященного английской истории. Мы приведем здесь его слова, чтобы воспроизвести выдающееся проявление мудрости наших предков и заткнуть рот тем угодливым шавкам, лаявшим на нас прежде⁹. Уильям Ньюбургский писал о короле Филиппе¹⁰, сыне Людовика¹¹, отправившемся в 1190 году отвоевывать Иерусалим вместе с королем Ричардом¹²: «когда новость о том, что маркиз был убит ¹³, услыхали в лагере французского короля, то тот горько жалел о смерти своего друга. Но вскоре его печаль быстро сменилась искренней радостью оттого, что он получил возможность отомстить английскому королю. Хотя король уже и находился в своих владениях, столь далеких от Сирии, но либо впал в необоснованный страх перед Ричардом, остававшимся на Востоке, либо (что вероятнее) притворялся, будто следует опасаться заговора для того, чтобы увеличить недоброжелательство по отношению к Ричарду. Он сделал вид, что асассины, которых, быть может, подкупил Ричард, представляют опасность и для него самого и отказался перемещаться, если только его не окружала сильная охрана. Но это оказалось вопреки обычаям его предков, так что в результате те, кто приближался к нему по-дружески, пугались, поскольку им говорилось, будто они отважились на опасное дело. Подобные новшества в поведении короля изумили многих, и он позднее пытался оправдать свои действия и политику, возбуждая свой народ против английского короля. В Париже он созвал совет своих вельмож, где и изложил многие обвинения в адрес этого короля (Ричарда), выдавая их за непреложную истину. Там он объявил, что король предательски погубил благородного мужа с помощью своих жестоких воинов. Он представил письма, направленные ему известными людьми, в которых его предупреждали о необходимости принять большие предосторожности в целях обеспечения личной безопасности, поскольку английский король лелеял предательские намерения и готовился подослать к нему убийц с Востока. «Почему же кто-то удивляется, — говорил он, — что я решился отгородиться? Я о себе позаботился. Если же вы полагаете это излишним или неподобающим, то прикажите распустить охрану». Он прибавил, что размышляет над тем, как отомстить в подходящее время за явные несправедливости, которые и ему довелось снести от явного предателя. Многие отнеслись к его словам раболепно и согласились с тем, что с его стороны было мудро и допустимо принять предосторожности и строить планы мщения. Но люди благоразумные заметили: «мы не виним тебя, о король, в принятии предосторожностей, когда ты ставишь прочный заслон для любой неожиданности, но мы ни в малейшей мере не одобряем твои несвоевременные планы мести. Даже если то, что говорилось об английском короле, — правда, было бы неумно предпринимать преждевременные и дерзкие действия. Лучше сохранить уважение, подобающее по отношению к человеку, о котором известно, что он предпринял паломничество во имя Христа, вплоть до того времени, когда он сможет возвратиться к своей обыденной деятельности»¹⁴». Так писал Уильям Ньюбургский. Ну а теперь рассмотрим другие проявления мудрости наших предков при установлении формы правления.