Франция. Страна королей и пяти республик

«Афрофранцузами» принято называть выходцев из Туниса, Алжира или Марокко, оказавшихся во Франции вследствие «политики открытых дверей», провозглашенной в 1950-е гг., после того как Франция потеряла контроль над средиземноморской Африкой. 1 ноября 1954 г. в Алжире, принадлежавшем в то время Франции, разразилась гражданская война. В отчаянной борьбе без правил сошлись не только французы-колонизаторы и коренное арабское население, но и алжирцы-франкофилы с алжирцами-националистами. Ожесточенный военный конфликт, сопровождавшийся такими «классическими» кровавыми атрибутами партизанской войны, как засады и внезапные нападения, взятие заложников, бомбардировка населенных пунктов и террористические акты в многолюдных городах, продолжался семь с половиной лет.

По официальным данным, за годы войны было убито около 28 500 военнослужащих Французской армии и Иностранного легиона, жандармов и полицейских, от 4 до 6 тысяч гражданских европейцев, а также, по различным данным, от 30 до 90 тысяч местных союзников французов. Потери алжирцев – и сторонников независимости, и просто оказавшихся «не в то время не в том месте» мирных людей, составили, опять же по противоречивым источникам, от четверти до полумиллиона человек.

Все началось с того, как в ноябре 1954 г. в алжирском городе Бон вооруженные люди хладнокровно расстреляли школьный автобус с французскими детьми. Это страшное злодеяние было делом рук алжирских боевиков-националистов. Потом произошла еще одна трагедия: на шахте Аль-Алия возле городка Филипвиль, ныне Скикда, боевики вырезали всех европейцев. Только нескольким семьям, которые заняли круговую оборону в центре поселка, удалось продержаться до подхода французских войск. Захваченных в плен боевиков регулярные войска расстреливали без суда. Алжир захлестнула волна жестокости, причем – взаимной.

Позиция общественного мнения Франции в отношении Алжира разделилась: одни требовали прекратить войну, другие понимали, что нельзя предать миллион соотечественников-колонистов, оставшихся в Алжире. Президент де Голль сначала безапелляционно заявил: «Алжир – французский!», а потом признал, что время упущено и сделать ничего нельзя, и приказал вывести войска на родину. Алжир был потерян для Франции. Многие радикально настроенные французские офицеры, прошедшие через горнило колониальной войны, а также активисты крайне правых организаций, так называемые «ультра», сочли позицию главы государства «национальной изменой». Они ответили на уход Франции из ее средиземноморской колонии подготовкой покушений на де Голля и даже открытым мятежом. Проявив присущую ему твердость в сочетании с хитрыми популистскими маневрами, генерал де Голль энергично подавил оппозицию своей алжирской политике.

Однако оставалась проблема французских колонистов в Алжире, и Франция решила принять соотечественников. После 1962 г., когда война закончилась, практически все французское население Алжира, насчитывавшее в 1954 г. более миллиона человек, отправилось во Францию. Вместе с ними в страну, в поисках лучшей жизни, хлынули алжирцы, тунисцы и марокканцы.

Афрофранцузы арабского происхождения горды и заносчивы, любой мало-мальски настороженный взгляд может их обидеть и разозлить, поэтому вести себя с ними нужно спокойно, вежливо, но вместе с тем – твердо. Я вняла совету негритянки (ах, пардон, афрофранцуженки) и попросила своих студентов не глазеть на арабов. До Шантильи мы доехали спокойно.

Негры вполне лояльны Франции и французскому образу жизни, они легко адаптируются к европейским реалиям. Как правило, они все – католики, ходят на мессу и хорошо говорят по-французски. Гордость французских негров – Александр Дюма-отец, который был на четверть африканцем. Многие выходцы из «черной» Африки искренне любят Францию и готовы принять французские правила игры.

Арабы – совсем другое дело. Они живут диаспорой, французские правила игры принимают неохотно и не меняют мусульманство на католичество. Если вы будете смотреть на них угрюмо и со страхом, то получите в ответ такую же настороженность и неприязнь.