Франция в начале XVII века (1610–1620 гг.)

Поэтому в программе финансовых реформ третьего сословия выкуп домена занимает первое место. Вслед за ним идут пункты о понижении всех доходных статей государственного бюджета: ликвидация внутренних таможенных сборов (следовательно, и самих таможен), полная свобода внутренней торговли и снижение пошлин на экспорт и импорт, уничтожение общего откупа на габель, всех добавок к талье и габели, всех поборов и т. д. и т. д. Таким образом, третье сословие, требуя радикального сокращения доходов, не предложило никаких радикальных мер по перестройке всего бюджета. Оно не стремилось изменить самую систему налогообложения, ликвидировать огромные налоговые привилегии двух «благородных» сословий и чиновничества. Сводный наказ замолчал интересное предложение анжуйской буржуазии о введении равного для всех налога на соль. Третье сословие хотело лишь отмены пенсий и даров дворянам, принцам и придворным, да и то отмены неполной, поскольку за королем все же оставалось право одаривать за особые заслуги всех, кого он пожелает. Ниже будет показано, какое значение приобрел этот пункт об отмене пенсий дворянам в процессе заседаний палаты третьего сословия. Здесь же важно подчеркнуть, что привилегированное чиновничество, заседавшее в палате, и помыслить не могло об отмене налоговых привилегий, своих и дворянских, а буржуазия все еще путалась в старых представлениях о государственных финансах и делала лишь первые робкие шаги по пути ликвидации сословных налоговых привилегий.

Пункты, отражающие специфические требования буржуазии, отнесены в самый конец наказа, перемешаны с пунктами о полиции (раздел так и называется «Полиция и торговля») и вообще составляют всего лишь десятую часть наказа.[484] Наряду с полной свободой муниципальных выборов и внутренней торговли, едиными мерами и весами, хорошей монетой буржуазия хотела протекционизма во всех его формах. Ей были нужны покровительственные пошлины для французских изделий на внутреннем рынке, где она зачастую оказывалась слабой против иноземных конкурентов. Она требовала последовательного и неуклонного проведения политики покровительства и опеки короля над отечественным производством,[485] полного запрещения импорта иностранных мануфактурных изделий и экспорта сырья. Она требовала таких условий для своего роста и развития, которые были возможны лишь при наличии сильного централизованного государства, обладающего большим весом и авторитетом в международных отношениях. В этом пункте цели ее и абсолютизма вполне совпадали.

Подводя итог наказу третьего сословия и сравнивая его с наказом дворянства, следует подчеркнуть два основных момента. Во-первых, процесс разложения старых феодальных норм и отношений под воздействием новых капиталистических начал далеко зашел к XVII в. Поэтому как ни мечтало родовитое дворянство о возвратен старому — для старого уже не было места. Экономическая деятельность буржуазии и ее политическая мысль выступали против дворянской реакции. Во-вторых, солидарность чиновничества и буржуазии по многим пунктам наказа не дает оснований отождествлять их в социальном плане. Это была общность интересов различных по своей сути социальных слоев, основывавшаяся на том, что у чиновного дворянства не было в то время причин препятствовать развитию буржуазной экономики, а буржуазия была еще слаба, не уверена в себе, оттеснена на второй план чиновничеством и во многом еще шла у него на поводу.

Была ли выполнима программа третьего сословия в целом? Клонилась ли она к умалению абсолютизма?

На второй вопрос следует ответить отрицательно. Лишь сильная королевская власть могла ликвидировать смуту и укрепить международное положение Франции, выполнив основные пункты буржуазной программы. Она же могла сохранить за чиновничеством его привилегированное положение против требований родовитых дворян. Эти обстоятельства обеспечивали устойчивый роялизм палаты третьего сословия, т. е. верхов среднего чиновничества и буржуазии.