Читаем Франция. Все радости жизни полностью

Во Франции есть публичные и традиционно мужские профессии, в которых гендерная политика поощряется, потому что становится частью имиджа заведения. Например, гастрономическая кухня. В нескольких крупных парижских отелях-«дворцах» недавно назначили «шефов» — женщин. Или политика. С приходом правительства социалистов в нижней палате французского Парламента (Assemblée Nationale) появилось больше женщин — сейчас их 150 на 423 мужчины. Но мужчины в Парламенте по-прежнему сложно воспринимают женщин, жестко относятся к ним и с нетерпением ждут, когда дама сделает какую-нибудь ошибку, чтобы ей на это указать. Так, в июле 2012 года пресса была охвачена настоящим скандалом, вызванным появлением в Парламенте Сесиль Дюфло, министра по территориальному и жилищному равенству, в приталенном белом платье в крупный синий цветок — мужчины ни много ни мало освистали ее. Может быть, она нарушила неписаный дресс-код политических институтов, но сам этот мальчишеский свист стал проявлением абсолютного неуважения к женщине. Попробуйте представить такое в России?

О французском мачизме писали во всей мировой прессе после скандала с Домиником Стросс-Каном, когда его обвинили в сексуальном домогательстве. В New-York Times вышла статья, обвиняющая французов в замалчивании подобных фактов, и другая — предполагающая, что французские женщины «толерантны» к подобным проявлениям и даже гордятся тем, что их мужчины пользуются успехом у женщин.

Тогда в ответ все уважающие себя французские журналы, в особенности женские, сделали номера с заголовками вроде «Франция — страна мачо». Один журнал опросил девушек из разных стран, в том числе и француженок, чтобы узнать, как к ним относились французские мужчины. Одна девушка вспоминала необычайную ревность своего друга-француза, вторая жаловалась, что она по Парижу спокойно не может пройти без того, чтобы кто-то к ней не начал «клеиться», и ничего подобного в родном Лондоне нет. А третья, работавшая ассистентом французских фотографов в Нью-Йорке, рассказывала о веселых «мужских» шутках своих коллег. Действительно, справедливости ради стоит отметить, что французский мачизм — это чаще всего игра и мальчишество, это, пусть неприятный и некрасивый, способ поднять настроение себе и другим. Понятно, что молодым девушкам приходится туговато, но со временем эти проблемы проходят.

Это во-первых. А во-вторых, такое поведение распространено в основном среди старшего поколения возраста Стросс-Кана, молодые же мужчины гораздо уважительнее и аккуратнее относятся к женщинам в общем и к своим партнершам в частности.

Во Франции, как и в других развитых странах, среди поколения 30-летних даже существует противоположная, антимачистская тенденция «мужского феминизма». Это когда человек защищает основные ценности феминизма — равенство между мужчинами и женщинами, разделение обязанностей, уважение к женщине и т. д.

Что носят в Париже и в провинции?

В Париже и в провинции по-разному следят за модой: просто потому, что в Париже неуместно плохо выглядеть. Один известный блогер, пишущий о еде, вспоминает, в какой момент он осознал, что живет в Париже: «Когда в воскресенье я встал с дивана, снял свою толстовку и тренировочные штаны, выгладил рубашку, причесался и почистил ботинки — и пошел во двор, выносить помойку».

Смешно, конечно. Но и в России вы тоже, прежде чем выйти из дома, как-то прилично оденетесь или хотя бы посмотрите на себя в зеркало. Мы в этом ближе к европейцам, чем к американцам. Американский блогер прав в том, что в Париже не любят спортивный стиль. Здесь сложно встретить человека в тренировочных брюках и толстовке, если он не возвращается с пробежки. Впрочем, в последнее время люди понемногу начинают одеваться в воскресенье более расслабленно.

Что же тогда любят надевать французы? Им по душе классические вещи. Мужчины в костюмах, пастельных рубашках, темной обуви. Женщины — в обуви на низком каблуке, рубашках, брюках — они больше любят брюки и джинсы, чем платья. Платья, в особенности открытые, надевают для специальных случаев. Цвета — синий, серый, черный. Никаких странных или смешных, или очень рискованных вещей — боятся, что на улице засмеют, и вообще не любят обращать на себя внимание. Слишком смелые вещи, особенно дешевые, — признак непримиримого провинциализма.

Внешний вид женщины, или Стоит ли быть блондинкой?

Блондинка во Франции — это не просто способ выглядеть, это своего рода манифест. К блондинкам здесь относятся по-особенному. Мы уже видели, что Франция — страна довольно стереотипного и иногда мачистского отношения к женщинам. Красивых, накрашенных девушек могут довольно грубо атаковать на улице или в метро, агрессивно заговорить. Блондинки же рискуют пользоваться здесь еще большим вниманием. Поэтому если в России женщинам мужское внимание приятно, они любят выглядеть красиво, здесь они стараются не прихорашиваться, чтобы не напороться на излишнюю грубость.

Отношение мужчин к иностранкам

Перейти на страницу:

Все книги серии Где русскому жить хорошо?

Гоа. Для тех, кто устал... жить по инструкциям
Гоа. Для тех, кто устал... жить по инструкциям

Кто-то едет в Гоа отдохнуть от суетности, а кто-то живет там оседлой жизнью и даже занимается бизнесом. Как, например. Игорь Станович, который когда-то служил в Афганистане, трудился на «Русском радио», владел майонезным заводиком, работал в крупной нефтяной компании советником председателя по креативным вопросам. И вот сейчас, уже восемь лет, как он живет в ГОА вовсе не праздной жизнью и всего лишь на два-три месяца в году покидает этот райский уголок, дабы не забыть, как же выглядят русские березки и сделать себе «прививку родным социумом», чтобы избежать того вредного состояния души, когда жизнь ну совсем уже «кажется медом». Уехать можно от долгой зимы, от финансовых и политических проблем, от депрессии и агрессивности окружающего социума, от безумной гонки за внушаемыми идеалами, но свою реальность человек носит в себе, от себя не убежишь. Какую реальность ты себе создашь, в той и будешь жить. Каждый видит Гоа по-своему, и у каждого он индивидуальный и уникальный. Кто-то считает его психоделическим, кто-то йоговским. кто-то оздоровительным, кто-то наркоманским. Кто-то называет Коктебелем двадцать первого века, полагая, что именно тут находится энергетический творческий центр планеты.

Игорь О. Станович

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

История / Образование и наука / Публицистика
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное