Французская няня

Какой же красавец мой Тусси! Как он вырос! Теперь он выглядит не мальчиком, а юным джентльменом, хоть и пришел на встречу в старом мятом костюме, какие носят служители цирка Слири. Какое счастье снова встретиться после долгой разлуки! Мне пришлось встать на цыпочки, чтобы обнять его, но я все равно не дотягивалась — и я встала ему на ботинки. Адель была вне себя от радости. Тусси взял ее на руки, и она не хотела слезать, все целовала его, терлась носом о его шею, гладила по голове, зачарованная косичками, которые были так похожи на те, что рассердили мисс Джейн.

Мы никак не могли остановиться. Встреча произошла за зданием сельской управы, с той стороны, куда не выходит ни одно окно, да и прохожих там не бывает. Но если бы кто-то из жителей деревни нас увидел и рассказал об этом в Торнфильде — не знаю, как бы я объяснила такую непринужденность в общении с незнакомцем, вдобавок темнокожим.

Тусси согласился, что нам лучше отложить побег и воспользоваться экипажем, который повезет Адель в колледж. Сам он дождется в Милкоте дня свадьбы и отъезда молодоженов в Лондон, продолжая работать в цирке, а если что-то случится, Олимпия оседлает лошадь и прискачет в город, чтобы его предупредить. Хотя никаких неожиданностей быть не должно. Осталось всего два дня. Надеюсь, они пролетят незаметно. Я считаю часы с большим нетерпением, чем жених и невеста.

2

Завтра уже канун свадьбы. Адель не находит себе места. Бедная девочка, ее можно понять. Хранить столько секретов, таить радость от встречи с Тусси, обманывать свою ненаглядную «мадемуазель Жанетт», которую она любит больше, чем гувернантка может себе представить. Адель никогда в жизни не была на свадьбе, и она была очень разочарована, когда узнала, что не сможет нести шлейф свадебного платья, не попадет в церковь и не будет присутствовать при венчании. Но так решил мистер Рочестер: никаких гостей, только жених, невеста, пастор и свидетель — викарий Джон Крин. В утешение я пообещала ей, что она первая увидит свадебное платье. Его доставили из Лондона в почтовое отделение в Хэе в такой огромной коробке, что Олимпии-Дженнаро придется ехать за ним в карете. Миссис Фэйрфакс попросила меня сразу примерить его на мисс Джейн и поправить все, что потребуется. Эти англичанки презирают наше чисто французское пристрастие к туалетам, но, когда им самим нужно нарядиться, они не стесняются прибегать к нашему опыту и просить о помощи. Если бы они знали, как я ненавижу шить! Лучше бы они обратились к Грейс Пул. Но, кажется, невеста питает к швее глубокую неприязнь — на это указывает множество мелких признаков. Она как будто вместе и презирает ее, и боится.

Возможно, она заметила излишнее пристрастие Грейс к алкоголю и осуждает ее, следуя суровым принципам своей религии.

Мистер Рочестер уехал верхом на Мансуре в какое-то из своих отдаленных владений, чтобы уладить последние дела перед отъездом на континент. Его не будет до завтрашнего дня. Мисс Джейн нервничает.

Она завершила все приготовления, ей больше нечем занять свое время, в доме она находиться не может, а потому ходит быстрым шагом туда-сюда по лавровой аллее, как будто спешит сама не зная куда. Часть моей души хотела бы закричать ей: «Уходите, мисс, пока не поздно! Вам не сидится на месте, вот и бегите прочь из замка Синей Бороды».

Другая же часть подсказывает мне молчать и соблюдать осторожность. Мой долг — вернуть Адель матери, а не спасти гувернантку от несчастий, которые отец Адели принесет ей в будущем.

3

Олимпия воротилась с огромной коробкой от лондонского портного и помогла мне занести ее в комнату гувернантки. Роль помощника кучера и лакея очень ее забавляет, а выданная ей ливрея — как будто на нее шита — отлично сидит. Она рассказала мне, заливаясь смехом, что Ли, принимая ее за юношу, строит ей глазки и под любым предлогом пытается остаться с нею наедине. Она попросила, чтобы «Дженнаро» прокатил ее в новой карете, потому что ей якобы тоже нужно было забрать какой-то конверт на почте в Хэе.

Там они встретили некоего чужака, выяснявшего у служащей почты, не проживает ли где-то поблизости мистер Рочестер.

— Это наш хозяин, — вмешалась в разговор Ли. — Если вы хотите послать ему записку или визитную карточку, можете передать с нами.

— Спасибо, я предпочту увидеться с ним лично, — ответил джентльмен. По словам Олимпии, выглядел он весьма пристойно и разговаривал властно, как человек, привыкший повелевать. Однако Ли, в восторге от поездки в карете, вовсе не смутилась.

— Тогда поспешите, — сказала она незнакомцу, — ведь послезавтра он уедет в Лондон.

— Благодарю вас за ценные сведения, — ответил незнакомец, приподнимая цилиндр на прощание. Олимпия предположила, что это был адвокат или деловой человек: при себе он имел кожаный саквояж для бумаг. Однако было непонятно, намеревается ли он посетить Торнфильд завтра или решил отложить свой визит на другое время.