Французская новелла XX века. 1940–1970

Им повезло. Она, кажется, вышла прямо перед ними, говорит мальчик. Но сейчас уже довольно далеко, уж очень быстро она ходит. Ой! Останавливается, да? Замедляет шаг, мимоходом смотрит на витрину. Теперь на другую. (Серж может ее догнать, но что он ей скажет? Он стесняется.) Как, Леруа? Ему гораздо больше нравится настоящее имя. Жан Леруа, это проще простого. Что, что? Можно просто Жан? О, это не важно, он вполне может сказать Жан Леруа…

— Иду, месье, иду, иду… Ну вот опять! Эх, черт возьми!

Она опять вошла в какой-то дом. Они подходят ближе. На втором этаже — женская одежда, — объясняет Серж. Ему кажется, за стеклом — это она.

— Ну что же, мы ее подождем.

— Где?

— Наверняка здесь есть какое-нибудь кафе. А оттуда можно было бы наблюдать за входом. Понимаешь?

— Действительно есть, совсем близко, — говорит Серж.

Они усаживаются, но мальчику не терпится.

— Знаете, сколько нам придется ждать? — ворчит он. — Сначала она будет выбирать, потом еще мерить. Если она похожа на мою сестру…

Он снова начинает вздыхать. Такая у него привычка. А времени ему ничуть не жалко. Все равно он совершенно свободен сегодня. Родители отпустили его погулять, а папа сказал: «Погляди праздничные витрины, но возвращайся не очень поздно». А сейчас только четыре. В рождественские каникулы он обычно приводит в порядок свою коллекцию марок. Он хотел бы стать путешественником или архитектором. Но только не здесь, а где-нибудь на другом материке. И потом, это хорошая профессия. Он так рад, так рад, что месье Жан Леруа тоже интересуется географией. А-а, теперь он понимает, почему его прозвали Магелланом: он в то время изучал биографию великого мореплавателя.

— Просто из интереса. Для себя, да?

— Для себя и для других тоже.

— А… теперь?

— Что теперь?

— Как же вы?..

— Теперь у меня есть воспоминания.

— Да, ну а как же география, например, географические карты?

Карты — это ерунда. Перешейки, проливы, горные цепи, равнины и мысы — вот его воспоминания. У него свои скалы и свои моря. Свои озера и свои холмы. У него под рукой и крошечный островок, и вся вселенная, он может совершить прогулку и по городу, и по всему земному шару, и по галактике. Каждое утро, просыпаясь, он заново создает свои планеты. Свои звезды. Стоит только руку протянуть. Сегодня звездочка была приколота к пальто. А планеты он может превратить в женщин.

Ладно. Надо все же ее догнать. Найти ее, сейчас же. Серж бежит в магазин, возвращается. Он сказал все, что надо было, но она сделала вид, что не слышит. А может, действительно не слышала? Она разговаривала с кассиршей.

— Думаю, она сейчас выйдет, месье.

— Уже? А ты видел, что она купила?

— Лыжный костюм.

— Ты уверен?

— Уверен. Вот и она.

— Быстрее.

Она свернула в переулок.

— Та женщина, которую вы знали, любила кататься на лыжах?

— Любила.

— Теперь очень многие катаются на лыжах.

Он не хочет огорчать месье, но все-таки добавляет совсем тихо:

— А может, это еще и не она.

Она опять вошла в дом. Номер тридцать. Она здесь живет? Возможно. Они прислушиваются. Каблуки стучат по ступенькам, сверху доносится позвякивание ключей, и все стихает.

— Это на пятом этаже, — говорит мальчик.

— Спасибо, Серж, и до свидания. Я поднимусь наверх.

— Один?

— Да, теперь это нетрудно.

— Значит, вы верите, что…

— Я всегда верю, вера — мое зрение. До свидания, милый, я буду считать этажи.