Революционные события заметно отодвинули российскую тематику на второй план. Однако рамки восприятия общественным мнением России оставались прежними. Во французском обществе, пережившем десять лет революционных потрясений и утратившем старые идеалы, ускорилась сама динамика эволюции стереотипных представлений, они приобрели ярко выраженный идеологический оттенок, становились действительно общенациональными. Важно отметить, что сохранение стереотипов о варварстве, агрессивности и деспотизме, якобы присущих русским, представления о неверной модели цивилизации страны «сверху» были обусловлены не только зависимостью политического дискурса о России от революционной динамики и отсутствием контактов между представителями политической элиты (в 1792-1799 гг.), но и реалиями российской жизни, социального уклада и традиционной культуры России, которые в представлении западноевропейских наблюдателей контрастировали с привычной им системой ценностей и принципами социального устройства. Вопрос о генезисе общественного страха перед Россией в связи с идеей угрозы нашествия на Францию остается открытым для исследования, поскольку усилия пропаганды Директории в этом отношении охватывают только 1797-1799 гг., а это явление возникало в разные моменты, как показывает публицистика, как в области коллективного воображаемого, так и в области дипломатии, которая оставалась непубличной, и источники по данному вопросу требуют дополнительного изучения.
Выступавшая в международных делах как полноправный игрок, Россия отражалась в зеркале общественного мнения Франции при помощи особой оптики, в которой основную роль играли те же стереотипы, что и прежде, но в новой идеологической трактовке. Изучение изменений, происходивших с этими стереотипами в последнем десятилетии XVIII в., чрезвычайно важно для воссоздания картины того, что одно общество могло знать о другом и какая часть этих знаний становилась достоянием широких общественных слоев, формируя их представления о других нациях в один из переломных периодов истории, которым явилась Французская революция XVIII в.
Революция конца XVIII в. стала переломным моментом для русско-французского культурного диалога. Служившая для просветителей антимоделью общества Старого порядка, «воображаемая» Россия оказалась для адептов революционного общественного сознания антимоделью самой Революции. Образ России в представлениях политической элиты революционной эпохи выполнял роль образа «Другого», в котором общество нуждалось для конституирования собственных границ и ценностей. Иными были условия формирования этого образа, иной была риторика, к которой прибегали политики, но прежними были стереотипы восприятия России и даже механизмы их воспроизводства были схожи с теми, которые существовали до 1789 г.
Избранная библиография
Источники: