Французская Советская Социалистическая Республика

Именно во Франции, больше чем в любой другой западной стране, семена, разбросанные левыми интеллектуалами, дали наглядные плоды.

Служба в армии высмеивалась.

К полиции было откровенно враждебное отношение. «Капиталист», «фабрикант» — стали ругательными терминами.

Слово «патриот» было синонимом слова «мудак». Антиамериканские настроения цвели пышным цветом.

Но тут я должен уточнить. Антиамериканизм лег на благодатную взрыхленную почву французского национализма. Потомки победоносной наполеоновской армии, сдавшиеся на милость Гитлеру, не могли простить американцам, что те их освободили в 1944 году.

В Комитете на закрытых просмотрах, а потом в Париже я видел много хроникальных французских кинолент, посвященных США. Их сатира была убийственна. По сравнению с ними наши советские антиамериканские кинорепортажи напоминали пресную манную кашу.

Не нарисовал ли я картину французской общественной жизни в розовых тонах? Нет, не думаю. Естественно, французская левая интеллигенция не была однородной. Встречались и откровенные наши враги, особенно в среде троцкистов и бывших главарей студенческих волнений мая 1968 года. Но я говорю об общей тенденции. А общая тенденция была такова: левая французская интеллигенция работала на нас. И самое замечательное — работала, не получая ни копейки.

«Кто готов на нас работать?» — повторил мой вопрос замдиректора торгпредства, полковник Залукидзе и, помнится, рассмеялся: «Борис Борисович, на нас готов работать любой крупный хозяин, промышленник и фабрикант. Как всегда, на Западе переизбыток продукции, а отсюда — спад производства. Хозяева изыскивают любые средства, чтобы сохранить рабочие места и избежать конфликта со своим персоналом. Поэтому если я завтра предложу любому из них выгодный контракт с условием, чтобы президент компании выучил за ночь текст Гимна Советского Союза — слова Михалкова и Эль-Регистана — не сомневайтесь, утром следующего дня этот капиталист споет мне советский гимн с выражением и по-русски!»

Наступала пора кидать первый пробный шар. Еще в Москве мы подготовили докладную записку министру обороны США за подписью начальника штаба американских сухопутных вооруженных сил в Европе. Документ с грифом «совершенно секретно». В этом послании американский генерал указывал на растущую опасность захвата власти во Франции коммунистами, возможность ввода в страну, по приглашению коммунистов, ограниченного контингента советских войск и предлагал план оккупации Франции силами НАТО, а точнее, американским экспедиционным корпусом. Причем генерал подчеркивал, что надо действовать срочно, внезапно, поставив правительство Франции перед свершившимся фактом.

И хотя это был только проект генерала, а не стенограмма тайного совещания в Белом доме и, тем более, не решение американского правительства — все равно, мы рассчитывали, что доклад должен вызвать бурю во французской прессе и соответствующие дипломатические демарши.

Вопрос: кто опубликует этот доклад? Конечно, коммунистическая «Юманите» напечатала бы его без колебаний, но кто поверит «Юманите», которая и так не упускала случая лягнуть американцев в каждом номере газеты? И откуда в «Юманите» могла попасть копия такого сверхсекретного документа?

Эффектнее была бы публикация в «Монд», но редакция этой самой авторитетной французской газеты устроила бы предварительную проверку. Разумеется, непосредственно к начальнику штаба американских вооруженных сил в Европе газета бы не обратилась, но навела бы справки: из какого источника этот документ и насколько достоверен источник?

А что мы могли предложить? Вразумительной легенды у нас не было.

С запечатанным конвертом в кармане я выехал из посольства на своем новом «пежо» последней марки, запарковал машину на бульваре Осман и отправился к «Галери Лафайетт». В том, что советский дипломат намерен посетить большие магазины, ничего подозрительного не было.

Пройдя «Галери Лафайетт» насквозь, я вышел на параллельную улицу и позвонил из ближайшего телефона-автомата в редакцию журнала «Купель». Секретарша любезно ответила, что месье Гийом, главный редактор, будет через полчаса.

Я опять вернулся в «Галери» глазеть на прилавки.

В принципе позвонить в «Купель» мог кто-то другой, из команды Белобородова, но мне самому хотелось услышать голос месье Гийома. Дело в том, что редактор этого популярного иллюстрированного журнала правого толка был нашим долголетним агентом. Правда, он безумно бы обиделся, если бы ему об этом сказали.