Французский обиняк

— Разрешите пройтись по следам этого проваленного наблюдения. Может быть, что-нибудь словлю? — Быстров наморщил лоб, ожидая разрешения. Для себя он решил в любом случае поехать туда и разобраться на месте.

— Действуйте! — после короткого раздумья разрешил помощник. — Если милицию будете привлекать, то действуйте осторожно, чтобы не растекалось!

Быстров подхватил папки и пошел к себе по коридору в дальний закуток, где был его кабинет. На столе сразу стало мало места от разложенных папок, и он перебросил часть на стол Доры Георгиевны.

— Ну, с чего начнем? — сказал он вслух сам себе и открыл первое попавшееся под руку «дело».

В конце дня, захлопнув последнее, он сказал, обращаясь к самому себе:

— И ничего!

Действительно, ничего не было, что могло бы привлечь внимание Быстрова. Обыденные, доведенные до автоматизма действия, словно под копирку, из всего комплекса кино- и аудионаблюдения. Ни один французский оперативник не встречался ни с кем, даже отдаленно напоминающим источник, и все указывало на то, что Франция не ведет активные мероприятия в отношении СССР.

Быстров оглядел пустой кабинет, вздохнул, было как-то привычнее видеть Дору Георгиевну и Женю, и продолжил изучение материалов.

Еще раз прочитал данные о первой прогулке по Москве торгового представителя фирмы «Томпсон», Люсьена Гаспона и его супруги Мари, выделив эпизод с неудачным телефонным звонком, и встрече в парке с человеком, владеющим в совершенстве французским языком, внешне напоминающим бича.

Эти два события, разорванные одним днем, представляли для Павла Семеновича самый неподдельный интерес. Положив в папку несколько общих фото этого непонятного для него человека и несколько фото с размытыми чертами лица, он закрыл кабинет и, не вызывая дежурную машину из гаража, поехал в город, на то место, где и произошла встреча.

Опорный пункт милиции был открыт, и в глубине помещения, заставленного старыми столами и стульями, он нашел участкового милиционера.

— Своих подопечных знаете по району? — после представления удивленному участковому спросил Быстров.

— Имеете в виду алкоголиков, тунеядцев, хулиганов? — в свою очередь переспросил милиционер.

— Не только! Бичи живут в вашем районе?

Участковый как-то сник, задвигал ногой под столом, виновато посмотрел на Быстрова и сказал:

— Ну есть такие! Летом обитают везде, а к холодам собираются в распределительной котельной, там и прячутся от холодов. Но я с ними борюсь, вытаскиваю и отправляю за 101-й километр![240]

— А вот такого не приходилось встречать? — Павел Семенович достал фотографии и разложил на столе.

Участковый долго, медлительно, чуть ли не обнюхивая каждое фото, просмотрел, глянул на Быстрова и виновато и как-то нерешительно помотал головой.

— Ну, что же! Не знаете, значит, не видели! — вздохнул Быстров.

— Видел! — вдруг осипшим голосом сказал милиционер.

— Давайте, дорогой, рассказывайте! — Павел Семенович сам опешил от такого признания, не надеясь, что сможет хоть что-то выяснить об этом человеке с фото.

— Помню, это было с месяц назад, и я почему-то его запомнил, просто проходя мимо сквера, засек его. Поначалу не обратил особого внимания, ну торчит в сквере бич, собирает бутылки, копается в мусорках. Это в порядке вещей. А этот ничего такого не совершал, а прочесывал скверик вдоль и поперек, легко так, непринужденно! Осматривал каждый кустик, каждое деревце. В одной руке была полиэтиленовая сумочка, а в другой — початая бутылка коньячары. Он отхлебывал и шерстил весь сквер. Потом, а я более внимательно начал присматриваться, что же будет дальше, он вышел к центру скверика, к фонтану, и пристал к двум людям с ребенком. Они начали что-то там обсуждать, потом он им даже декламировал что-то! Вытащил из полиэтиленового мешка коробку с конфетами и подарил, а пакет выбросил.

Быстров слушал и поражался памяти и наблюдательности этого участкового. Быстро записав его рассказ, он дал ему расписаться, а потом спросил:

— А где он тут поблизости мог купить конфеты и коньяк? У него ведь ничего другого не было?

— Тут только один «Гастроном» поблизости от сквера, туда, к рынку! Чуть дальше.

— А давайте сходим в этот магазин, может быть, кто-нибудь запомнил этого гражданина.

В «Гастрономе» действительно одна продавщица вспомнила бича. По ее рассказу выходило, что она, пересчитывая чеки, вдруг услышала интеллигентный голос с правильно и красиво расположенными словами.

— Это как? — переспросил Быстров.

— Когда люди покупают, они сразу говорят, что им нужно, а уж потом кто скажет, допустим, слово «пожалуйста» либо вообще не говорит ничего. А этот так красиво построил фразу, что я даже бросила считать чеки, сразу же подняла голову и увидела…

Продавщица замялась, а участковый, помогая ей, назвал:

— Бича!

— Да, так, как вы сказали, но только он не натуральный был, а переодетый. Руки белые и ногти чистые. Это когда он расплачивался. И была у него пачка денег. К нам заходят иногда такие, но берут полкило хамсы да бутылку водки.

— Есть такое дело, понятно! — Павел Семенович и не ожидал такого. — Больше не встречали его?