Французский обиняк

— Товарищ полковник, мне, конечно, сложно определяться в этих ваших контрразведывательных делах, но тут надо смотреть по страновой принадлежности. — Она выжидающе глянула на Быстрова и добавила, искаженно акцентируя частицу: — Как бэ![158]

Павел Семенович сразу, пока только для себя, зацепился за такой ракурс поиска, несколько минут сидел, смотря, как Каштан курит, потом встал и прошелся по кабинету, всякий раз поворачивая голову на список, лежащий на столе.

Прошагав в тишине по кабинету, он снова сел и начал говорить, вначале неуверенно, а затем все более и более решительно:

— Если с этого боку подходить, то вырисовка будет такая. В двух странах от нас увели, лишив доступа к секретным разработкам и материалам, самых результативных агентов. Не будем считать этот факт недоразумением или случайностью! Двадцать лет агенты имели допуск и вдруг, все разом, в одно и то же время лишились! И, как ни странно, наиболее ценные! Конечно, пока нет прямых фактических данных, что они «провалены», но получение информации им перекрыли, что практически означает тот же самый «провал»! Они на изучении у местной контрразведки, и вырваться им не удастся, даже по запасным протоколам. Слишком все неожиданно произошло.

— Итак, предполагаем, что наших товарищей «сдали», но спецслужбы, оберегая источник в Москве, решили попросту отодвинуть их с переднего края шахматной доски, как фигуры, значит, следует посмотреть факты по датам и странам? Посмотреть последовательность! — сказала Дора Георгиевна, глазами показав на список в руках у Быстрова.

Тот, что-то бормоча себе под нос, начал пролистывать бумаги, пока не нашел:

— Ну вот, первым подтверждает перекрытый доступ агент во Франции, который почти два десятка лет успешно работал на нас в аэрокосмической группе и был лишен допуска на секретность, переведен в консультативный отдел, практически остался без информации. Далее, выведен из секретной группы в резерв наш агент в США, работающий в главном штабе противовоздушной и противоракетной обороны. Много лет мы от него получали сведения из базы данных, все коды «свой-чужой», все пеленгации и проверки, обновления систем, — словом, для нас оборона противника была преодолима. Это произошло в начале августа этого года. Почти день в день, следующий эпизод в Северной Америке, а через две недели на связь выходит с последним «прощай!» еще один значительный французский источник. Вот какая география с пригородами получается!

Дора Георгиевна представила на листе бумаги, в центре, список провалов, а сверху написала скромный заголовок: «Политические события в мире».

— Смотрите! — сказала она. — Надо сделать привязку к тому, что происходило в мире. Какая-то точка отсчета должна существовать! — В самом низу листка она написала имя: Рольф Доббертин, агент Штази, научный сотрудник Национального центра научных исследований. Задержан и арестован Федеральной службой защиты конституции Германии[159] 19 января 1979 года, когда передавал своему оператору сведения о применении лазера в термоядерном синтезе.

Дора Георгиевна отделила эту запись от верхних строчек жирной линией, зачитала вслух написанное и продолжила:

— Это последний арест до начала нашей цепочки. Я немного в курсе этого провала, там была грубая оплошность агента, и немецкие товарищи из Stasi HVA[160] ничего не смогли сделать для него! — сказала она, показывая на свою запись. — Ну вот еще, одиночные провалы. 20 апреля в Швеции арестован шведской контрразведкой по обвинению «шпионаж в пользу Советского Союза» и приговорен к пожизненному тюремному заключению Стиг Берглинг. Далее, в Париже 5 июля, в момент передачи шпионских материалов, арестованы агент влияния[161] КГБ, член исполкома «Движение за независимость Европы» Пьер Шарль Пате и наш разведчик Игорь Сахаровский.

— Дора Георгиевна, это епархия политической разведки, не наша тема! — прервал ее Быстров, листая сводный отчет по провалам, где подчеркнул некоторые события и даты. — Посмотрим предателей! Вот, 31 октября прошлого года агент ЦРУ 33-летний сотрудник 8-го Главного управления КГБ СССР майор отдела защиты шифровальной связи В. Шеймов по нелегальному каналу выехал из СССР в США. Этот предатель ничего не знал и не знает по научно-технической разведке. Хью Джордж Хэмблтон, бывший сотрудник штаб-квартиры НАТО в Париже. Арестован 15 ноября Управлением безопасности и контрразведки в Канаде, который за шпионаж в пользу СССР был приговорен к 10 годам тюрьмы. Он тоже не имеет отношения к научно-технической разведке.

— Так, все верно! Но вот 30 апреля в Париже происходит событие по нашей теме. Взяли серьезного «шлюзовика»[162], французская контрразведка арестовала 64-летнего бизнесмена Леонарда Тавера, приобретавшего по заданию наших коллег из ГРУ американскую технику, запрещенную к вывозу в СССР. Они хоть и смежники, но в единый отчет правительственной военно-промышленной комиссией попадают, как все! И даже Академия наук СССР! — Она вдруг замолкла, слегка задумалась, потом тряхнула головой и продолжила: