Французский орден особиста

Позади остались бескрайние просторы Сибири, седой Урал и Волга, а эшелоны 404-го артиллерийского полка в составе 109-й дивизии продолжали движение на запад. В течение всего этого времени в подразделениях не прекращалась учебно-боевая подготовка личного состава. Командиры вели интенсивные теоретические занятия по организации технического обслуживания, тактическим и техническим вопросам боевого применения артиллерийского вооружения. Начальники штабов, ехавшие в вагонах для комсостава, в обстановке строжайшей секретности размечали на картах и схемах места расположения артиллерийских батарей, складов с боеприпасами, административно-хозяйственных зданий и сооружений. В утренние и вечерние часы комиссары и политруки выступали перед личным составом с лекциями и беседами о политической бдительности в армии, проводили воспитательную работу с младшими командирами и бойцами. Особое внимание они уделяли разъяснению ключевых положений речи товарища Сталина, которую он произнес 5 мая 1941 года перед выпускниками военных академий. Эта речь стала программной для всех, кто носил на петлицах гимнастерок «треугольники», «кубари», «шпалы» и генеральские звезды.

Неизвестность для личного состава 404-го артполка закончилась 18 июня 1941 года. Ранним утром эшелоны прибыли на станцию Бердянск-товарная. Их встретили командир 109-й дивизии полковник Николай Краснорецкий и его заместитель по строевой части полковник Николай Сидоренко. Три дня назад вместе со штабом дивизии и 381-м мотострелковым полком они прибыли на новое место службы и уже разместились в Скругулёвских военных лагерях.

Поручив Валяеву заниматься выгрузкой техники и личного состава, Волков поспешил к командиру. Поздоровавшись, он доложил:

– Товарищ полковник, четыреста четвертый артиллерийский полк прибыл к месту назначения. По пути следования происшествий не случилось. За исключением… – Замявшись, Волков сообщил: – Четверо красноармейцев…

– Знаю. Начальник Особого отдела уже доложил. Просто балбесы! Языки им мало отрезать! – остановил доклад Краснорецкий и спросил: – Больные, травмированные есть?

– Никак нет, товарищ полковник! Все здоровы!

– В каком состоянии находится боевая и инженерная техника?

– Вся техника в полностью исправном состоянии и готова к боевому применению.

– Говоришь, в исправном состоянии… Готовься, проверю на учениях. Они через неделю, – предупредил Краснорецкий и уточнил: – По месту размещения техники и личного состава вопросы есть?

– Никак нет, товарищ полковник.

– Схемы составлены?

– Так точно!

– Николай Иванович, – обратился Краснорецкий к Сидоренко, – проверишь на месте! Если будет необходимость, внеси коррективы. Особое внимание, товарищи командиры, уделить охране артиллерийского парка, складам с боеприпасами и ГСМ. Выстроить систему охраны, патрулей и пикетов так, чтобы даже мышь не проскочила.

– Не проскочит, Николай Павлович! – заверил Сидоренко.

– Надеюсь на вас! Что касается тебя, Василий Михайлович, ты со своим комиссаром найди время и познакомься с местными властями. Первый секретарь горкома – нормальный, толковый мужик. Обещал помочь людьми, техникой и материалам. Так что, Василий Михайлович, грех помощью не воспользоваться.

– Есть! – улыбнувшись и молодцевато козырнув командиру, принял к исполнению Волков.

– Только не затягивай. Мы тут гости, и потому важно первыми соблюсти дружественный политес.

– Понял, товарищ полковник. Завтра же заеду познакомиться в горком и исполком.

– И еще, Василий Михайлович, техника техникой, а люди прежде всего. Сегодня же разверни полевые кухни и обеспечь личный состав горячим питанием.

– Я уже дал команду, товарищ полковник.

– Молодец, что не ждешь! Кстати, как у тебя с продовольственным обеспечением?

– Все в полном объеме по нормам похода. Тушенка, крупы, макароны…

– Не пойдет! После двух недель сухомятки люди изголодались по супам, щам и борщу. А украинский борщ – это же настоящее объедение. – Краснорецкий причмокнул губами и, подмигнув, пообещал: – Будет борщ у твоих бойцов, Василий Михайлович. Дам команду начальнику тыла, он обеспечит свежими продуктами.

– Спасибо, товарищ полковник! – искренне поблагодарил комдива Волков.

– Поварих подходящих, надеюсь, сам найдешь. Но дивчины здесь дюже гарные, так что смотри, Василий! – засмеялся Краснорецкий и шутливо погрозил пальцем.

– Лично займусь, товарищ полковник, – с улыбкой произнес Волков.

Краснорецкий хмыкнул и заметил:

– Слишком не увлекайся. В этом деле главное – вовремя остановиться.

– С моим комиссаром особенно не разгонишься.

– Ладно, шутник. Вопросы ко мне есть?

– Никак нет, товарищ полковник.

– Если появятся, я буду находиться в триста восемьдесят первом полку, у Подопригоры, – закончил разговор Краснорецкий.

Сидоренко и Волков, проводив его к машине, занялись выгрузкой техники и личного состава. Она продолжалась несколько часов. Когда на платформу выкатили последнее орудие, полк построился в походную колонну и, совершив короткий марш, прибыл на место расположения.