Французский «рыцарский роман»

Как видим, герой прекрасно сражается и поэтому его вряд ли можно назвать «антирыцарем». Все дело в том, что «песня-сказка» «Окассен и Николетт» — это не рыцарский роман. Хотя в книге описываются и поединки, и затяжные феодальные войны, и яростные штурмы крепостных стен, и не менее ожесточенные оборонительные мероприятия (см., напр., гл. VIII). И вот еще одна характерная деталь. Вспомним, как яростно и бескомпромиссно рубились герои авантюрных рыцарских романов, какие сокрушительные удары наносили они друг другу, какие страшные раны покрывали их сильные тела. Эпизод лечения рыцаря после жестокого боя, лечения, растягивавшегося порой на многие недели, встречается почти в каждом романе кретьеновского типа. А от каких ран страдает Окассен? — От царапин и ссадин, полученных после скачки по густому лесу. От вывихнутого плеча, которое растирает герою его верная любящая подруга. Нет, поведение Окассена не героично. Но если это роман нерыцарский, это не значит, что он антирыцарский. Просто герой выбирает иную стезю. В этом отношении весьма знаменателен эпизод пребывания героев в загадочной стране Торлор, этакой феодальной «антистране», где король испытывает родовые муки, в то время как его жена ведет войну. Но войну тоже весьма своеобразную:

...la bataille de poms de bos waumonnes et d’ueus et de fres fromages.

(XXX, 1.17—18)

Il avoient aportes

des fromages fres asses

et puns de bos waumones

et grans canpegneus canpes.

(XXXI, v. 5—8)

He случайно в этой странной «антирыцарской» стране герои проводят дни в веселии и радости, ибо могут беспрепятственно любить друг друга. He-рыцарская повесть «Окассен и Николетт» остается повестью куртуазной. Тонкость чувств, радость, веселость, песни и музыка, узорчатые изделия из золота, вообще все прекрасное оказывается в повести мерилом истинного. В этом отношении весьма показательны рассуждения Окассена о рае и аде:

c’en paradis ne vont fors tex gens con je vous dirai. II i vont ci viel prestre et cil viel clop et cil manke qui tote jor et tote nuit cropent devant ces autex et en ces vies croutes, et cil a ces vies capes ereses et a ces vies talercles vestues, qui sont nu et decauc et estru- те1ё, qui moeurent de faim et de soi et de froit et de mesaises. Icil vont en paradis: aveuc ciax n’ai jou que faire. Mais en infer voil jou aler, car en infer vont li bel clerc, et li bel cevalier qui sont mort as tornois et as rices gueres, et li buen sergant et li franc home: aveuc ciax voil jou aler. Et s’i vont les beles dames cortoises que eles ont deus amis ou trois avoc leur barons, et s’i va li ors et li argens et li vairs et li gris, et si i vont herpeor et jogleor et li roi del siecle.

(VI, I. 28—42)

«Мул без узды» Пайена из Мезьера и «Окассен и Николетт» как бы находятся на двух противоположных полюсах куртуазной литературы. Первая книга является квинтэссенцией рыцарского «авантюрного» романа. Вторая — наиболее ярким образцом романа идиллического, отмеченного повышенным интересом к миру чувств, к тому же, чувств нежных, лиричных, трепетных, но одновременно стойких и неодолимых. Отличается «песня-сказка» и пристальным вниманием к миру природы, которая, как уже говорилось, перестает быть лишь равнодушном фоном. Отличается вниманием к некоторым бытовым деталям, вообще к подробностям жизни. Отличается эстетизацией жизни, что мы находили в известной мере уже в «Прекрасном Незнакомце» Рено де Божё. Тем самым с этой анонимной повестью связаны важные новые тенденции, которые появляются в куртуазной литературе XIII столетия. Тенденции эти (в том числе рождение лирической прозы или мягкая ироничность) не были безоговорочно развиты и подхвачены, не заместили собой «авантюрную» традицию, подчас плоско и прямолинейно истолкованную. Но тонкий лиризм повести, оригинальная трактовка любовной темы (вне ее соотнесенности с рыцарской «авантюрой») обнаруживаются и в ряде других произведений эпохи, связанных с эволюцией романного жанра.

Можно сказать, что повесть «Окассен и Николетт» — это первый случай выхода за пределы жанра романа, приближение к некоторым лирическим лэ, к лирическим же любовным поэмам и одновременно — провозвестие некоторых типов лирической новеллы Ренессанса.