Французское наследство

Но смотреть не пришлось — в комнату ввалилась вся компания: Агния, потирающая ушибленный бок, Глеб в Лёлькином спортивном костюме и обросший щетиной Акакий. Последними шествовали похожий на раненого бойца Олег и заботливо его поддерживающий Гарик. На лице Бигфута блуждала ехидная улыбка, исчезнувшая сразу же, как только он рассмотрел сидящих у стола следователя и адвоката.

Когда, наконец, все умудрились найти сидячие места — кто на пуфике, кто на кухонных табуретках, а кто и на Лелькином столе, и получить по толике кофе с печеньем (варить новую порцию Марго не пустили, хотя она и рвалась), следователь прокуратуры Арсений Петрович Арцев обвел всех пронзительным и усталым взглядом. Лёлька тут же позавидовала: это был несомненно классический взгляд классического детектива, собравшего участников событий в финале, чтобы объявить имя убийцы. Но тогда должны присутствовать и все подозреваемые! Черт, неужели они ошиблись? Или нет?

Словно отвечая на её мысли (и с чего бы это — никогда они не понимали и не поймут друг друга!), Арцев отчеканил:

— Хочу сразу сказать, что убийца сегодня задержан. С поличным, при попытке напасть на Сергея Павловича Соболя. Так что пора ставить в этом деле точку, и всем добровольцам, — тут он мрачно глянул на диван, где в уголке с индифферентным выражением лица сидела Лёлька, — повторяю, всем добровольцам и активистам хорошо бы вернуться к нормальной жизни.

— Ася, ну что ты, право, так суров с дамами? Ведь если бы не Елена Викторовна…

— Если бы не Елена Викторовна, нам не пришлось бы всю ночь дергаться, вместо того, чтобы спокойно проводить следственные мероприятия, а утром — носиться за Соболем. Мы просто чудом успели его прикрыть. И все благодаря неуемной Елене Викторовне Тумановой и её бравой команде.

Лёлька, узнавшая, что сурового работника прокуратуры в обычной жизни зовут Асей, едва удержалась от пикировки и колкостей. Тем более что сидящая рядом Агния украдкой дернула её за рукав.

— Ну, была от этой команды и определенная польза, — миролюбиво заметил Валинчук и тут же замахал руками. — Но спорить я не собираюсь! Ты лучше не томи нас, у всех ночка была ещё та…

— Ладно, интриговать я больше не буду, — вздохнул Арцев. — Так кого вы, Елена Викторовна в конце концов записали в главные подозреваемые?

— Лулу, Мишеля Ремизова и Петю Зайцева, — ответила за Лёльку Агния. — Но вот с мотивом у нас… Плохо с мотивом.

— А Лулу-то каким образом? — изумился Арцев. — Лулу тут совсем ни при чем. Как, впрочем, и Зайцев. А вот Ремизов… Именно Ремизов сегодня попытался убить своего двоюродного брата Сергея Соболя.

— Вот он и мотив, — вздохнула Лёлька. — Но каким образом они оказались братьями?..

— Ладно, сейчас поймете. — Арсений Петрович с сожалением заглянул в опустевшую чашку. — Попытаюсь рассказать всю эту историю более-менее последовательно, тем более что успел с главным персонажем побеседовать до того, как его… Короче, у Ремизова нервный срыв, врачи с ним сейчас занимаются.

— Ээээ… — неожиданно подал голос восседавший у окна на крошечном пуфике Акакий Гогуа, — А кто вообще такой этот Ремизов?

ГЛАВА 23

Миша Ремизов до пяти лет носил фамилию Иванов.

Елена Соболь родила первенца довольно поздно — в тридцать пять лет, когда уже почти перестала надеяться выйти замуж. Решила, что хоть ребенка нужно завести, чтобы на старости лет не так одиноко было. Тем более что жила она одна — по распределению после мединститута попала в Хабаровск, получила комнату в коммуналке, да так и прижилась там, вдали от отца и брата.

Забеременела Лена в санатории; собственно, и поехала на юг с этой целью. Познакомилась с женатым мужичком и добилась своего. Беременность протекала с осложнениями — токсикозом маялась, давление прыгало. Мальчик родился семимесячным — слабеньким, болезненным. Еле пищал в пеленках, дергая головенкой и вызывая у матери брезгливое отвращение. Вокруг младенца крутились врачи, поджимали губы: «Гидроцефалия, асфиксия при родах». Уж с кем из коллег она общалась, и какие прогнозы выслушала, сейчас установить трудно. Но только в свою комнату из роддома Елена вернулась одна, а соседям, плача, сообщила, что малыш родился нежизнеспособным, и умер сразу после рождения. О дальнейшей судьбе сына она старалась не думать, помогло то, что в скором времени случайно познакомилась с интересным мужчиной.

Василий Ремизов был вдовцом, потерявшим семью в автокатастрофе. Мужик основательный, культурный и не очень молодой, он искал себе не любовницу, а жену, спутницу жизни. Ухаживал тоже основательно, старомодно и долго. Елена давно уже не ждала особой, неземной любви, а Василий был симпатичным, веселым и неглупым, так что когда он после года знакомства пришел к ней с букетом, конфетами и шампанским и сделал по всем правилам предложение, согласилась сразу.