Французское общество времен Филиппа-Августа

Да будет он проклят живущий и умирающий, вкушающий и поющий, стоящий и сидящий! Да будет проклят он в полях, лесах, лугах, пастбищах, горах, равнинах, деревнях, городах! Пускай его жизнь будет краткой, а имущество разграблено чужеземцами! Пусть неизлечимый паралич поразит его глаза, чело, бороду, глотку, язык, рот, шею, грудь, легкие, уши, ноздри, плечи, руки и так далее! Да будет он подобен страдающему от жажды оленю, преследуемому врагами! Да станут его сыновья сиротами, а жена обезумевшей вдовой!

Отлучение злоумышленников от Церкви — слабая защита. И, словно бы Франции не хватало с лихвой собственных дерзких мошенников, Англия посылала ей своих. В 1218 г. некто из-за Ла-Манша попытался украсть серебряные сосуды и канделябры из парижского собора Богоматери. Скрываясь много дней в верхней части нефа, тогда перекрытого стропилами, он ночью опустил веревку с крюками, чтобы подцепить то, чего так страстно желал. К несчастью для него, от горящих свечей загорелись шелковые драпировки, вывешенные ввиду праздника Успения Богородицы, все вспыхнуло, прибежали люди, и вор был схвачен.

Более опасные разбойники объединялись в вооруженные отряды, грабя паломников и купцов, сжигая крестьянские хозяйства, даже беря приступом небольшие бурги. В 1206 г. группа крестоносцев, возвратившихся из Константинополя, направлялась в свой родной край, Пикардию. Они ускользнули от ломбардцев и от альпийских горцев; но в Сен-Ламбере, близ Беле, на них напала одна шайка. Перерыли их кладь; но паломники везли с собой ценные реликвии и поспешили откупиться. Через несколько лье, в Амбрене — новая банда, другой выкуп. И, вне сомнений, на большей части пути было то же самое. Эти разбойники с большой дороги были преимущественно наемниками: арагонцами, наваррцами, басками, брабантцами, немцами — висельниками, прибывшими на службу к принцам и королям. Когда им переставали платить, они убивали и грабили ради собственной выгоды. «Рутьеры» или «коттеро» Филиппа Августа, преемниками которых станут «большие роты» Карла V и «живодеры» Карла VII, — одна из открытых ран на теле общества, неизбежное зло, военный инструмент, который все осуждают, но без которого никто не может обойтись. Тщетно Церковь отлучает этих разбойников и обличает тех, кто их использует — с их помощью восполняется нехватка феодального ополчения, а потому они участвуют во всех походах и войнах. Их предводители так хорошо несут службу, что короли превращают их в высокопоставленных лиц с большими доходами, наделяют титулами и сеньориями. Так возвышаются трое бандитов, ставших знаменитыми: Меркадье, друг и главнокомандующий Ричарда Львиное Сердце, Кадок, помощник Филиппа Августа, Фоке де Бресте, палач Иоанна Безземельного.

Опустошения, производимые во вражеской и даже дружественной стране этими состоявшими или не состоявшими на жаловании ордами, ужасающи. И если в Северной Франции Капетинги, Плантагенеты, некоторые графы Фландрские и Шампанские еще могут ограничить бедствие или даже бороться с ним, то что делать за Луарой — в Берри, Оверни, Пуату, Гаскони, Лангедоке, Провансе, областях, более трудных для контроля и защиты? Именно там свирепствуют наемники, отмечая повсюду свой путь пожарами, убийствами и насилиями. Но особую неприязнь они питают к монастырям и храмам. Кажется, они просто испытвают ненависть к священникам и потребность оскорбить все, что служит религии и культу. При этом у клириков можно было больше взять, а кроме того, священники, отлучая разбойников, возбуждали против них население. И наемники Берри забавы ради жгут церкви, уводят в плен толпы священников и монахов. «Они называли их в шутку певчими, — сообщает Ригор, — и говорили им: „Ну же, певчие, затягивайте свои песни!“, и тут же осыпали их оплеухами и ударами хлыста. Некоторые, избитые бичом, умирали, другие же избегали пыток в течение долгого пленения, только платя выкуп. Сии демоны топтали ногами священные гостии, а из алтарных покровов делали плащи для своих сожительниц». Настоятель Вижуаской обители рассказывает об одном предводителе банды, продававшем монахов по восемнадцать су. Думаете, хронисты преувеличивают? В 1204 г. послание папы Иннокентия III сурово обвиняет архиепископа Бордо в том, что он окружает себя грабителями и управляет провинцией, держа ее в страхе. Он указывал своим наемникам, куда нанести удары, и участвовал в дележе добычи.