Фраппе с мятой (СИ)

— Однажды я искала свои ботинки. Их кто-то опять спрятал. Было начало зимы и мне стало вдруг так жарко, — гриффиндорка немного улыбнулась, понимая, что Полумна была бы не Полумной, если бы зимой босиком ей не стало бы жарко. — Я посчитала, что ботинки в туалете у плаксы Миртл. И нашла их у самой двери. Я заметила, что сквозь дверную щель льется вода. Когда я открыла дверь, то вся вода вылилась в коридор. Она была почти до колена. Все раковины, что стояли у стены, были разбиты и из них потоками вырывалась холодная вода. Я бы побежала к Филчу, но вдруг заметила, что посреди комнаты вода окрашивается в алый цвет. Это была кровь. Присмотревшись, я увидела человека — и уже подумала, что он утонул, когда кинулась к нему. Подняв его голову из воды, я не сразу узнала Драко. На его лице не было живого места. Я узнала по его волосам. Мои знания колдомедика пригодились даже после войны. Я пришла вовремя. Еще чуть-чуть и он бы захлебнулся.

Во время рассказа глаза Грейнджер становились все шире и шире.

— Он не сказал, что с ним случилось. Но было очевидно, что его избили, наложили обездвиживающее заклинание и оставили на полу туалета. Видимо, чтобы он захлебнулся водой, которая натекла из разбитых раковин. Я не могу представить, какой страх он испытывал, когда понимал, что его никто не ищет. Что он никому не нужен. Что в то крыло никто не ходит. Он лежал и понимал, что с каждым поднимающимся сантиметром воды он всё ближе и ближе к смерти.

Полумна сглотнула. Всякий раз вспоминая тот день она думала: что было бы, если бы она опоздала?

— После того дня я стала везде за ним ходить. Он очень сопротивлялся этому. Я не отходила от него ни на шаг. Он ненавидел меня. Орал, ругался, клялся послать в меня проклятьем, но мне было все равно. Ему нужен был тот, кто пусть даже своим присутствием сгладил бы все углы в его уме, — она улыбнулась и Гермиона заметила, что щеки подруги стали мокрыми от слез. — Я спасла его два раза. И спасла бы еще раз. Всем нужен второй шанс, Гермиона…

Грейнджер судорожно оглядывала небольшую уютную гостиную в горчичных тонах. Здесь было тепло и чувствовалась любовь. В каждой вещи. В каждой фотографии на полках.

— Зачем он обманул меня? — она осмелилась задать вопрос, который терзал ее.

— А как бы ты поступила? Если бы он подошел к тебе в Министерстве? До того, как ты узнала, что он изменился и пригласил бы на ужин?

Наверное, она рассмеялась бы ему в лицо, посчитав это шуткой. Полумна права. Она бы отреагировала совсем не так. Но если бы это случилось сейчас, после того, как она узнала всю правду?

— Я сказала ему о «Saint Espresso». Я думала, что Драко появится там в одно время с тобой. Будто это случайная встреча. А он решил подложить записку… Да, по-детски. Но он боялся отказа. Он все-таки Малфой.

Грейнджер вдруг невольно улыбнулась.

— Гермиона, я знаю. Он поступил неправильно, обманув тебя. Но прошу, дай ему шанс. Обдумай все, и возьми вот это…

Полумна поднялась с места, из широкого кармана джинсового комбинезона достала письмо и протянула его Гермионе. Грейнджер несколько секунд смотрела на пожелтевший свернутый пергамент. Он был без конверта. Без печати. Будто написанный наспех.

— Он приходил к нам недавно. И написал его, узнав, что ты сегодня придешь. Я не читала. И Блейз тоже.

Сердце гриффиндорки билось как у трусливой мышки, а не как у отважного льва в тот момент, когда ее трясущиеся пальцы потянулись к свёрнутому вдвое листу. Вот сейчас в ее руках будет еще одна частичка Драко Малфоя. Того, кто будоражил ее мысли все последнее время.

— Тебя с Блейзом свел Драко? — еще один вопрос, на который Гермиона хотела знать ответ.

— Ты права, оказалось, Блейз давно испытывал ко мне чувства. И когда заметил, что я увязалась за Малфоем — взбесился. Они долгое время не общались, но потом Драко догадался о чувствах Блейза и помог нам сойтись.

Еще один ответ был у Гермионы. Вот почему она редко видела Забини с Драко.

— Почему я не замечала, что ты часто проводишь время с Драко?

— А ты часто смотрела на него?

Верно. Гермиона думала о нем только тогда, когда он находился рядом с ней. Патруль, уроки, но она никогда не обращала на него внимания вне этих ситуаций.

— Полумна, я окажусь права, если предположу, что эльфов мы не дождемся?

— Ты самая умная ведьма столетия, Гермиона. И ты как всегда права. Я освободила эльфов еще три дня назад. Они обещали вернуться после того, как навестят своих родных и будут служить нам, как свободные домовики. Если бы я отправила запрос об изменении статуса эльфов, то этого чудесного разговора между нами не было, верно?

— Верно….

***

И вот она вновь на своем месте. На прохудившемся кожаном диване. В ее маленькой гостиной. В ногах спит рыжий кот, а в ее руках очередные ответы. Строчки на сухом пергаменте дрожали из-за непослушных трясущихся рук.

«Прости меня.

Гермиона.

Я знаю, ты думаешь: моему поступку нет оправдания. Все, что я говорил тебе — правда. Я не искал корысти. Я не хотел играть твоими чувствами. Но так получилось…