Фредерика

— Нет, этого не было. Он просто сел на задние лапы и не вставал! — весело вспоминал Чарльз. — Когда я доволок его в таком положении до Дэвис-стрит, понял, что пора возвращаться, так как уже три дамы обвинили меня по дороге в жестком обращении с бессловесным созданием. К тому же я устал!

— Почему, черт возьми, ты не запихнул его в какой-нибудь кэб?

— Мы пытались это сделать вчетвером, но он не та собака, что позволит себя запихивать куда-нибудь, к тому же без намордника, сэр! Уолтера он уже укусил. Может быть, нам и удалось бы запихнуть его в кэб, но никто из нас не представлял себе поездку с ним в компании. Раз хозяйка оставила его здесь, он решил здесь же ее и дожидаться. — Встретившись с Алверстоком взглядом, он вежливо добавил: — Кажется, эти балукистанские гончие славятся своей преданностью, сэр.

— Ах, тебе так кажется? — гневно переспросил лорд.

— Так мне всегда казалось, — сказал Чарльз.

Он заметил, как настойчиво Лафра трогает лапой маркиза, и его осенила счастливая мысль.

— Может быть, он согласится пойти с вами, сэр? — предложил он.

— Еще слово, и ты с позором будешь уволен, Чарльз! Если ты думаешь, что я поведу по улицам Лондона эту безродную шавку, то ты сошел с ума!

Он повернулся так быстро, что лакеи не успели стереть с лиц одобрительные усмешки. Одним взглядом приведя их обоих в состояние застывших тупиц, он сказал:

— Кто-нибудь из вас — нет, ты уже ранен, Уолтер, не так ли?.. Ты, Джеймс, сможешь дойти до Верхней Уимпол-стрит? Попроси мистера Джессеми Мерривилла явиться сюда за собакой немедленно!

Но только эти слова слетели с его губ, как раздался звон колокольчика и звонивший так рванул шнур, что лорд вздрогнул. Уолтер направился открывать дверь, и был чуть не сбит с ног ворвавшимся мистером Джессеми Мерривиллом, следом за которым появился его брат.

— Я пришел за своей собакой, дома ли его светлость? Я должен… Назад, Лафф! Сидеть!… О, сэр, это вы! Я прошу прощения! Мне очень жаль, я сразу же вскочил на извозчика, как только Фредерика сказала мне, потому что я сразу понял, что должно было произойти; и как она могла подумать, что Лафф пойдет за чужим человеком, но женщины такие непонятливые! Умоляю, простите!

— Ничего! — сказал лорд. — Я счастлив видеть тебя! Между прочим, я как раз собирался послать за тобой, никто из моих людей не сумел уговорить Лаффа покинуть мой дом.

— Конечно, он не ушел бы! Надеюсь, он никого не покусал? Он не бешеный, но мог испугаться, что его хотят украсть…

— Ах, вот оно что! — сказал лорд. — Значит, он был введен в заблуждение, но, наверное, Уолтер сам виноват, что не сумел прояснить ему ситуацию. Не волнуйся, мой мальчик! Уолтеру нравится, когда его кусают большие собаки, так же как и Уикену, правда, Уикен?

— Животное, милорд, — с достоинством ответил Уикен, — не зашло так далеко, чтобы укусить меня.

— Он сделает это, если ты не перестанешь называть его животным. Ах, Феликс, как поживаешь? Что же тебя привело сюда?

— Я хотел вас видеть, очень! — сказал Феликс, с обаятельной улыбкой глядя на маркиза.

— Ты пугаешь меня!

Джессеми, которого Уолтер застенчиво уверял, что укус несерьезный, обернулся при этих словах и горячо воскликнул:

— Я ни за что не позволил бы ему надоедать вам здесь, сэр! Он собрался со мной, и я испугался, что если столкнул бы его со ступенек, он бы попал под колеса экипажа, поэтому пришлось пустить его в коляску. Это Фредерика виновата! Если бы она не сказала, что вы собираетесь уезжать в Ньюмаркет завтра…

Но неукротимый братец бесцеремонно перебил его, посоветовав ему не быть таким занудой. Затем он поднял свои ангельские глазки на Алверстока и сказал:

— Вы обещали, что сводите меня посмотреть на пневматический лифт, кузен Алверсток, и я подумал, что вы могли забыть и мне следовало вам напомнить.

Маркиз не мог вспомнить, чтобы он давал такое обещание, о чем и сообщил Феликсу. Его юный обожатель тут же попытался предотвратить дальнейшие возражения.

— Говорили, сэр! Ну, вы сказали «посмотрим»! А разве это не то же самое?

Джессеми хорошенько встряхнул его.

— Ничего похожего! Если ты не прикусишь язык, я насыплю тебе на него перца!

— Ха-ха! — сказал презрительно Феликс. — Только попробуй — получишь к завтраку булочку с ним же!

Заметив гневный румянец на щеках Джессеми, маркиз рассудил, что ему лучше вмешаться, что он и сделал, предложив им:

— Пока вы не подрались, давайте пройдем в библиотеку и отведаем чего-нибудь освежительного! Уикен, не знаю, чем мы располагаем, но я надеюсь, что-нибудь для моих гостей найдется?

Джессеми, вспыхнув еще сильнее, строго сказал:

— Вы очень добры, сэр, но мы не станем злоупотреблять вашим гостеприимством. Я пришел только забрать Лаффра и вернуть сумму, которую пришлось уплатить за его спасение от расправы. Мы не хотим ничего освежительного.

— Хотим! — возразил Феликс. Он устремил свой ангельский взгляд на Уикена, изобразив изнывающего от жажды и голода несчастного ребенка, и добавил вежливо: — Пожалуйста!

— Феликс! — возмутился Джессеми.