Фрегат Его Величества «Сюрприз»

От гражданских потребовали замолчать или выметываться с палубы; мистер Стауртон суетился, проверяя, все ли готово, если последует приказ «К бою!». Среди молчания людей и почти неслышного шума ветра раздавался только звук бегущей вдоль бортов воды — бодрое журчание, к которому примешивалось на более высокой ноте бульканье кильватерной струи. Шесть склянок. Брейтуэйт, вахтенный помощник штурмана, подошел к поручням с лагом в руках.

— Склянки готовы? — спросил он.

— Все готово, сэр, — отозвался квартирмейстер.

Брейтуэйт бросил лаг, тот исчез за кормой.

— Пошел, — произнес штурманский помощник, ощутив, как метка прошла сквозь пальцы. Катушка завизжала.

— Стоп! — прокричал квартирмейстер через двадцать восемь секунд.

— Одиннадцать узлов и шесть саженей, сэр, — отрапортовал Брейтуэт Пуллингсу, стараясь, несмотря на радостное возбуждение, сохранить невозмутимый вид. Матросы внимательно слушали, и по фрегату пронесся довольный гул.

— Отлично, — кивнул Пуллингс и направился наперерез капитану.

— Каков ход, мистер Пуллингс? — поинтересовался Джек.

— Одиннадцать узлов и шесть саженей, сэр, — с ухмылкой доложил тот.

— Вот так-так! — воскликнул Джек. — Даже не думал, что так много.

Он обвел любовным взором палубу, поднял глаза наверх, где пятидесятифутовым сполохом вился вымпел, отклоняясь почти строго вперед. «Сюрприз» воистину благородный корабль, и всегда был таким, но во времена юности Джека из него никогда ну удавалось выжать одиннадцать узлов и шесть саженей в течение длительного периода. К этому времени цель скрылась у него из вида, и если она не изменит курс, снова он увидит ее только когда она окажется на дистанции пушечного выстрела, если не пройти вперед, конечно. Стивен сидел на шпиле, лакомясь манго и наблюдая, как мангуст играется с его носовым платком: набрасывается, хватает, душит добычу.

— Мы делаем одиннадцать узлов и шесть саженей, — заявил Джек.

— Ах, как прискорбно это слышать, — ответил Стивен. — Я искренне огорчен. И что, никак нельзя помочь?

— Боюсь, никак, — вздохнул Джек, качая головой. — Не желаешь ли прогуляться на нос?

С форкастля цель показалась еще ближе, чем он ожидал: виден корпус, паруса те же, как и курс.

— Я, конечно, могу заблуждаться, и не смею утверждать, — произнес Стивен, пока Джек настраивал подзорную трубу, — но наше продвижение мне кажется вполне сносным, принимая во внимание, что судно наше весьма слабое и старое, даже ветхое. Посмотри, как оно разбрасывает в стороны пену, как глубоко вода отступила у самого носа: можно разглядеть целый ярд медной обшивки — никогда такого не видел. Да только по летящим брызгам — мой превосходный сюртук промок насквозь — я могу заключить, что наш ход удовлетворителен. Ну, конечно, если не руководствоваться этим современным сумасшедшим увлечением скоростью.

— Неудовлетворительной является вовсе не наша скорость, — Джек опустил трубу, протер объектив и снова поднес окуляр к глазу. — Проблема в этом неуклюжем корыте голландской постройки.

Как бы в подтверждение напряжение на форкастле стало спадать — вероятная принадлежность цели делалась все более очевидной. Скорее всего это был один из кораблей Компании, направляющийся в Бомбей. Кто бы еще мог так невозмутимо сохранять курс когда на тебя мчится военный корабль под всеми парусами? Раскрашенные в черно-белые «шахматы» борта, десять пушечных портов и военный облик могли ввести в заблуждение иностранцев, но флотские тут же раскусили, что это жалкий «купец», а вовсе не вражеский боевой корабль или приз.

— Ну, я рад, что мы не выдвинули даже погонные орудия, — произнес Джек, возвращаясь на корму. — Какими идиотами мы выглядели бы, помчавшись за ним, ощетинившись пушками. Мистер Пуллингс, можете убрать бом-брамсель и брам-лисели.

Через полчаса оба корабля лежали в дрейфе с обстененными марселями, покачиваясь на волне, и шкипер «Серингапатама», в мундире наподобие флотского, направлялся к фрегату на стройном катере с одетой в одинаковые бушлаты командой. Хекнув, он забрался на борт, поприветствовал собравшихся на квартердеке, и в сопровождении ласкара с тюком заковылял к Джеку, улыбаясь во весь рот и раскинув руки.

— Вы не узнаете меня, сэр? — спросил он. — Теобальд, с «Ориона».

— Теобальд, Бог мой! — вскричал Джек, с которого тут же слетела вся раздражительность. — Как я рад вас видеть! Киллик! Киллик?! Где этот тупой болван?

— Ну что еще? — буркнул Киллик, стоящий в двух футах за спиной у капитана. — Сэр.

— Пунша со льдом в «экипаж», и поживее.

— Как поживаешь, Киллик? — сказал Теобальд.

— Терпимо, сэр, благодарю вас. Несу службу сэр, хоть это бывает и нелегко. Нас так огорчила весть о вашем несчастье, сэр.

— Спасибо, Киллик. Но уж живой хотя бы. — Он повернулся к Джеку. — Мы узнали «Сюрприз» как только увидели марсели. Вот уж не думал снова увидеть эту добрую старую грот-мачту.

— Нет ли известий о Линуа?

— Упаси Бог, нет! Он сейчас должен быть у Иль-де-Франс, если не у Мыса. Далеко от этих вод.