Фрейд и психоанализ

[730] В нашем случае совершенно очевидно, что делал отец и почему он хотел выдать дочь замуж за идиота: он хотел удержать ее при себе и сделать своей рабыней навсегда. Его поведение есть не что иное, как грубое преувеличение того, что делают тысячи так называемых респектабельных образованных родителей, которые гордятся своими прогрессивными взглядами. Отцы, критикующие в своих детях всякие признаки эмоциональной независимости, ласкающие своих дочерей с плохо скрываемым эротизмом и тиранящие их чувства, держащие сыновей на привязи, принуждающие их к определенной профессии и, наконец, к «подходящему» браку; матери, которые даже в колыбели возбуждают своих детей нездоровой нежностью, превращают их в марионеток и, наконец, разрушают их любовную жизнь из ревности, – все они в принципе ничем не отличаются от этого глупого, грубого мужика. Они не осознают, что делают, и не знают, что, поддавшись компульсии, передают ее детям, которые становятся рабами своих родителей и бессознательного. Такие дети еще долго будут изживать наложенное на них родительское проклятие, даже если сами родители давно умерли. «Они не ведают, что творят». Бессознательность есть первородный грех. Возникает вопрос: в чем же заключается волшебная сила родителей, приковывающая к ним детей, часто на всю жизнь? Психоаналитик знает, что это не что иное, как сексуальность с обеих сторон. Мы до сих пор не желаем признавать сексуальность ребенка. Но это происходит исключительно вследствие умышленного неведения, которое очень распространено в последнее время[178].

Случай четвертый

[731] Пациент – восьмилетний мальчик, умный, довольно хрупкий на вид; страдает энурезом. Во время консультации ребенок все время прижимался к матери, хорошенькой молодой женщине. Брак был счастливым, но отец был строг, и мальчик (старший ребенок в семье) немного его побаивался. Мать компенсировала строгость отца соответствующей нежностью, на которую мальчик отвечал тем, что ни на секунду не отходил от материнской юбки. Он никогда не играл со своими школьными товарищами и никогда не выходил на улицу один, если только ему не нужно было идти в школу. Боясь грубости и насилия со стороны других мальчиков, он предпочитал играть дома в умные игры или помогать матери по хозяйству. К отцу он относился очень ревниво и не выносил, когда тот проявлял нежность к матери.

[732] Я отвел мальчика в сторону и спросил о его снах. Очень часто ему снилась черная змея, которая хотела укусить его в лицо. Тогда он начинал кричать; мать приходила к нему из соседней комнаты и подолгу сидела у его постели.

[733] По вечерам он ложился спать совершенно спокойно. Но когда он засыпал, ему казалось, что на его кровати лежит злой черный человек с мечом или ружьем – высокий худой мужчина, который хочет его убить. Родители спали в соседней комнате. Мальчику часто снилось, что там творится что-то ужасное, как будто там были большие черные змеи или злые люди, которые хотели убить маму. Тогда он начинал плакать, и мама прибегала его утешать. Каждый раз, когда он мочился в постель, он звал маму, которая приходила и меняла постельное белье.

[734] Отец был высоким худощавым мужчиной. Каждое утро он стоял голый у умывальника и на глазах у мальчика тщательно мылся. Кроме того, мальчик рассказал мне, что по ночам часто просыпается от странных звуков в соседней комнате; он боялся, что там происходит что-то страшное, какая-то борьба, но мама всегда успокаивала его и говорила, что все хорошо.

[735] Нетрудно представить, что происходило в соседней комнате. Так же легко понять цель мальчика, когда он звал свою мать: он ревновал и тем самым пытался разлучить ее с отцом. Он делал это и днем, когда видел, как отец ее обнимает и целует. До сих пор мальчик просто соперничал с отцом за любовь матери.

[736] Но змея и злой человек угрожают и самому мальчику: с ним происходит то же самое, что происходит с его матерью в соседней комнате. В этой степени он отождествляет себя с ней и таким образом ставит себя в сходные отношения с отцом. Это вызвано гомосексуальной составляющей, которая чувствует себя женственной по отношению к отцу. (Ночное недержание мочи в этом случае заменяет сексуальность. Давление мочи в сновидениях, а также в бодрствующем состоянии часто является выражением какого-то другого давления, например: страха, ожидания, подавленного возбуждения, неспособности говорить, потребности выразить бессознательное содержание и т. д. В нашем случае суррогат сексуальности имеет значение преждевременной маскулинности, которая призвана компенсировать неполноценность ребенка.