Фремлейский приход

Но это скорбное чувство, шевельнувшееся в душe мистрисс Грантли, вскорe было разсeяно супружеским благополучием самой Гризельды. В концe осени, молодые вернулись с своего путешествия, и всему гартльтопскому кругу стало очевидно, что лорд Домбелло очень доволен своею судьбой. Жена его вездe была замeчена. В Эмсe, в Баденe, в Ниццe, всe поклонялись красотe молодой виконтессы. ея изящные приемы и величавость обращения вполнe соотвeтствовали плeнительной наружности. Она никогда не снисходила до пустой болтовни, до суетнаго оживления; восхищаясь ею как женщиной, невозможно было забыть, что она супруга пера. Лорд Домбелло вскорe убeдился, что такая жена вездe сдeлает ему честь, и что в свeтском отношении ее нечему учить.

В течении зимы она успeла очаровать всех обитателей Гартльтоп-Приори. Герцог Омниум был там, и объявил маркизe, что Домбелло не мог сдeлать лучшаго выбора. "Я сама так думаю, отвeчала счастливая мать, она видит все, что ей слeдует видeть, а остальнаго для нея не существует."

В Лондонe всe превозносили ее до небес, и даже лорда Домбелло стали считать мудрецом. Он выбрал жену, которая все умeла устроить для него и ничeм его не безпокоила; на которую всe женщины смотрeли благосклонно, хотя всe мущины ею восхищались. Что же касается до размeна мыслей, до сердечных излияний, вeдь еще не совсeм рeшено, точно ли все это необходимо между мужем и женой? Много ли найдется людей, которые по совeсти могли бы сказать, что они сами испытали, или покрайней мeрe понимают такого рода наслаждения? Но всегда приятно имeть хозяйкой дома прелестную женщину, которая знает как одeться, знает как встать и сeсть, умeет грациозно скользнуть в карету и из кареты, никогда не пристыдит мужа своим невeжеством, никогда не разсердит своим кокетством, никогда не затмит его умом! Право, это великое счастье! Я с своей стороны думаю, что Гризельда Грантли родилась быть супругой пера.

— Итак, говорила про нея мисс Данстебл (она уже называлась тогда мистрисс Торн).— Итак, есть же нeкоторая доля правды в словах нашего новeйшаго философа: "Велика твоя сила, о молчание!"

Свадьба наших старых друзей доктора Торна и мисс Данстебл, была отпразднована не ранeе сентября. В этом случаe много было дeла юристам, и хотя невeста вовсе не жеманилась, а жених не оттягивал, никак нельзя было сыграть свадьбу ранeе. Свадьба происходила у Св. Георга на Гановер-Скверe, и не отличалась особым великолeпием. Лондон совершенно опустeл в это время года, и немногия лица, присутствие которых считалось необходимым при брачном обрядe, нарочно приeхали из деревни. Посажёным отцом невeсты был доктор Изимен, а роль дружек исполнили двe дeвицы, жившия у мисс Данстебл в качествe компаньйонок. Тут же присутствовали молодой Франк Грешам с женой и мистрисс Гарольд Смит, которая вовсе не намeрена была покинуть свою приятельницу в новом положении.

— Вмeсто мисс Данстебл, мы станем звать ее мистрисс Торн, говорила мистрисс Гарольд Смит,— и право, я думаю, что в этом только и будет вся разница.

Мистрисс Гарольд Смит, разумeется, другой разницы не видeла, но для самих заинтересованных лиц многое перемeнилось.

Доктор с женою уговорились между собою, что у нея по прежнему будет дом в Лондонe, в котором она может проводить столько мeсяцев, сколько ей угодно, и куда муж будет приeзжать к ней, когда ему вздумается; в деревнe же он будет хозяином. Предполагалось выстроить дом в чальдикотстком лeсу, а покуда они должны были жить в старом домe доктора в Грешамсбери; мистрисс Торн, несмотря на свои несмeтныя богатства, не пренебрегла этим скромным жилищем. Но послeдующия обстоятельства измeнили эти предположения. Оказалось, что мистер Соверби не мог или не хотeл жить в Чальдикотсe, а потому, на втором году послe свадьбы, они отдeлали для себя Чальдикотской дом. Они и теперь извeстны в околоткe под именем доктора и мистрисс Торн из Чальдикотса, в отличие от других Торнов из Уллаторна, в восточной части графства. Они пользуются всеобщим уважением, и живут в ладу и с герцогом Омниумом и с леди Лофтон.

— Грустно будет мнe видeть эти старыя, так знакомыя мнe аллеи! сказала мистрис Гарольд Смит, когда, в концe сезона, мистрисс Торн пригласила ее к себe в Чальдикотс. В знак волнения, она даже поднесла платок к глазам.

— Что же мнe дeлать, душа моя? отвeчала мистрисс Торн:— не могу же я вырубить их; доктор не позволит.

— О нeт! сказала мистрисс Гарольд Смит, вздохнув. Не несмотря на грустныя воспоминания, она приeхала погостить в Чальдикотс.