Френдзона

— Вас что, часто вызывают на менструальные боли? — спросила она, снова устраиваясь на диване и закрывая глаза.

— Нет. Но вокруг меня всегда было много женщин, поэтому я знаю симптомы. А еще, не забывай, я же фельдшер. Не стоит принимать аспирин при спазмах. Лучше «Алив» или «Мотрин».

— Да, знаю. Просто таблетки закончились, — пробубнила она.

— Поеду куплю что-нибудь на обед. Тебе что взять? — Если буду обедать сам, то неплохо бы предложить и ей, сообразил я.

Она открыла один глаз и посмотрела на меня.

— Ничего, — сказала она и, поморщившись, села, — я сама съезжу в магазин.

— Чего тебе надо? Я куплю. Все равно ведь поеду.

Она прижала грелку к животу и уставилась на меня.

— Ты не захочешь покупать то, что мне нужно. Поверь.

Я фыркнул:

— Что? Прокладки? Тампоны? У меня шесть сестер. Я давно в деле. Скинь сообщением, что купить. — И я пошагал к гаражу, пока она не начала возражать. Мне никогда не составляло труда покупать всю эту женскую чепуху, да и Кристен не производила впечатления женщины, которая стеснялась бы своих женских штучек.

Она не постеснялась. Прислала мне длиннющий список. Все с максимальным впитыванием: ультра и ночные. Я проявил инициативу и взял еще «Мотрина».

В «Макдональдсе» заказал и на нее тоже, прикинув, что в таком состоянии ей вряд ли удастся что-нибудь приготовить.

Вернувшись, выложил пакет с тампонами на диван.

— Спасибо, — поблагодарила она, поднявшись и заглянув в пакет. — Я выпишу тебе чек. Никогда не встречала мужчину, который сам бы вызвался такое купить.

— Твой парень боится, что кассир подумает, будто у него начались месячные? — пошутил я и плюхнулся на диван рядом с ней, поставив кулек из «Макдональдса» себе на колени.

Она улыбнулась. Кажется, ей немного полегчало. «Мотрин» начал действовать.

Я принялся вытаскивать покупки.

— Картошка фри. — Я сунул ей в одну руку красную коробочку и мороженое — в другую.

Она в растерянности смотрела то на меня, то на руки.

— Мои сестры, когда у них месячные, всегда хотят чего-нибудь солененького и сладкого, — пояснил я, доставая остальную еду. — Картошка фри и мороженое. Они всегда посылали меня в «Макдональдс». Я купил на автопилоте. Вот еще «Биг Мак» и два чизбургера. Не знал, что тебе больше нравится.

Ее лицо подобрело, и она впервые с начала нашего знакомства казалась незащищенной, как будто только что решила полюбить меня. Видимо, я наконец-то завоевал ее расположение, хотя и с помощью тампонов.

— Значит, шесть сестер, да? Младших? Или старших? — спросила она.

— Я самый младший. Родители остановились, когда наконец-то заполучили мальчика. Отец говорил, что рыдал от счастья.

— Ничего себе. Теперь понятно, почему ты угощаешь женщин во время критических дней мороженым. Бьюсь об заклад, когда их месячные совпадали, они окружали тебя и подставляли нож к горлу.

— «Биг Мак» или чизбургер? — засмеялся я.

— Чизбургер. А как вы познакомились с Брэндоном? — спросила она, поставив мороженое на столик и взяв ломтик картошки.

Я передал ей чизбургер, завернутый в желтую бумагу.

— Во флоте.

— Ты морпех? — Она удивленно подняла брови.

— Кто морпехом был, тот морпехом и останется, — проговорил я, вынимая из коробки «Биг Мак».

Она осмотрела меня с ног до головы:

— Сколько тебе лет?

— Двадцать девять. Как и Брэндону.

Каскадер Майк неожиданно соскочил с дивана и начал неистово лаять в пустоту. Я до чертиков перепугался, а она даже не вздрогнула, будто это было обычное дело. Собака посмотрела в никуда и, довольная тем, что, что бы там ни было, исчезло, несколько раз крутанулась вокруг себя и легла обратно на диван. Сегодня на его футболке красовалась надпись «Я слабак».

— А тебе сколько? — в свою очередь спросил я.

— Двадцать четыре, как и Слоан.

Она выглядела старше своих лет. Но и Слоан мне всегда казалась старше.

— Хм. — Я откусил кусок сэндвича и глубокомысленно его прожевал. — Ты выглядишь старше.

Кристен удовлетворенно улыбнулась. Значит, понравилось.

— Как работается на новом месте? — продолжила она наш разговор.

Похоже, ответ был написан у меня на лице.

— Правда? Так плохо? — Казалось, она была удивлена.

Я покачал головой.

— Не знаю. Так-то нормально.

— Ну что? Расскажи мне.

Я поджал губы.

— Просто в моей прежней части мы не ездили по медицинским вызовам. В смысле, ездили, конечно, но раза три в день, не больше.

— А здесь сколько раз?

— Двенадцать? Пятнадцать? Полный аврал. Но все это ерунда по сравнению с пьяными бомжами. Приходится везти их в бесплатные клиники. Вчера, например, один палец себе на ноге отрезал.

— Блин, как же много среди нас дебилов. — Она доела свою картошку.

— Мой дед всегда говорил: «Дебила даже скотчем не исправишь», — произнес я, сунув в рот трубочку.

— Хм. Нет. Но звук заглушить можно.

Я рассмеялся и чуть не подавился содовой. Мне нравилось ее чувство юмора, тем более сейчас, когда предметом насмешек был не я.

— Знаешь, почему-то никогда раньше не думала о пожарных в таком русле, — сказала она, когда я успокоился. — Эта профессия так идеализирована. Мечта каждого мальчишки, — саркастично проговорила она.

Я заглянул в коробку с картошкой фри.