ФРГ. Штрихи к портрету

Трирский собор — самая старая из немецких церквей. Вот уже свыше полутора тысяч лет в ней продолжается служба. Помимо авторитета первого храма верующих влечет сюда находящаяся в числе реликвий старинная туника, принадлежащая якобы самому Христу. По причине крайней ветхости экспонат этот выставляется на общее обозрение очень редко. Лишь раз в жизни одного поколения, примерно раз в тридцать лет. Последний раз демонстрация производилась в 1959 году.

Основной поток посетителей собора составляют туристы со всех стран мира, которых эта церковь привлекает просто своей известностью. Так, во время нашего пребывания храм вдруг наполнился шумной толпой молодых людей, одетых в пеструю форму велосипедистов. Оказалось, что это были бельгийские школьники, прикатившие в Трир на экскурсию.

После этой встречи до меня дошел смысл предупредительных надписей, виденных мною уже не раз: «Храм в первую очередь церковь, а уже потом музей». Лично я вынес мнение, что большинству посетителей дело представляется как раз наоборот.

В непосредственной близости от собора возвышается церковь Богоматери — прекрасный в своем роде образец ранней готики. Минуем высокое, внешне непримечательное кирпичное здание, носящее название «Базилика», которому уже давно исполнилось двадцать веков, и выйдем к бывшей резиденции курфюрстов, дворцу, выстроенному в стиле барокко. В центре парка сохранились ворота, некогда входившие в сложный комплекс дворцовых построек, от которых уцелели лишь немногие. Здесь разместился археологический музей, обладающий богатой экспозицией винных бутылок, кружек, стаканов, ничуть не утративших за минувшие пока ни своей потребительской стоимости, ни истин, заложенных в украшающие эти посудины надписи, например: «Пей, да дело разумей!»

Дело свое трирцы, надо признать, разумели. Уже в римскую эпоху город получил важное значение как политический, военный, административный и торговый центр. Отсюда и «вторая столица», и «Северный Рим». Отсюда великолепные дворцы, чудесные «императорские» бани, мощные стены, амфитеатр, вмещающий до тридцати тысяч зрителей, мост через Мозель и бесчисленные предметы быта, на которые чуть ли не ежедневно натыкаются археологи.

Из политической столицы Трир превратился в столицу религиозную и свыше десяти веков носил официальный титул «святого города». Население его состояло из монахов и попов, а каждое третье здание было монастырем или церковью.

Перемены пришли с французской революцией и последовавшими за ней войнами. Церкви уступили место монастырям, фабрикам, частным домам. Духовные лица — людям более нужных профессий: купцам, инженерам, адвокатам.

В одном из таких частных домов, расположенном в самом начале улицы, ведущей к Римскому мосту, жила семья адвоката, точнее, советника юстиции Генриха Маркса. Он и сейчас стоит, этот скромный, двухэтажный, типичный для XVIII века дом. Выходящая на тротуар массивная дверь. Два окна слева, два справа. Пять над ними. И еще три окна на мансарде. Розовая штукатурка. Белые, решетчатые рамы. Медная мемориальная доска: «Здесь 5 мая 1818 года родился Карл Маркс». В доме музей.

Трудно передать ощущение, когда перешагиваешь порог этого дома…

Небольшой вестибюль. Письменный стол, заваленный корреспонденцией. Стопки книг. Навстречу нам поднимается приветливая пожилая женщина. Здороваемся. Представляемся.

— Вы из советского Торгпредства! Тогда моя задача значительно упрощается. По числу экспонатов музеи Маркса и Энгельса в Москве и в Берлине значительно превосходят наш… Наш музей ценен другим. В этих стенах звучали голоса двух старых приятелей: хозяина дома советника юстиции Генриха Маркса и его соседа тайного правительственного советника Людвига фон Вестфалена. Их и их детей: Карла и Женни.

По деревянной лестнице мы поднимаемся на второй этаж. Фотографии. Фотокопии писем, рукописей, статей. Портрет Каролины фон Ветфален. Женни появилась на свет от второго брака своего отца. От первого у него осталось еще четверо детей. Старший его сын Фердинанд станет в свое время одним из реакционнейших министров Пруссии…

«Свидетельство» об окончании Карлом Марксом Трирской гимназии. Особенно отмечены способности выпускника к логическому мышлению. А вот и знаменитое сочинение, представленное экзаменационной комиссии: «Размышления юноши при выборе профессии». Невозможно удержаться от цитирования: «Мы не всегда можем избрать ту профессию, к которой чувствуем призвание, наши отношения в обществе… начинают устанавливаться еще до того, как мы в состоянии оказать на них определяющее воздействие»[6]. И далее: «…опыт превозносит, как самого счастливого, того, кто принес счастье наибольшему числу людей…»[7] и наоборот, того, «кого увлек демон честолюбия, разум уже не в силах сдержать, и он бросается туда, куда его влечет непреодолимая сила: он уже больше не выбирает сам своего места в обществе, а это решает случай и иллюзия»[8].