Фрида

Она стояла на пороге – широкий алый пояс на талии, ярко-синяя шаль на плечах. Как же она красива! Здоровая, цветущая, с пышными светлыми волосами, темно-зеленые глаза так и сияют. Эрнест обвел глазами комнату – желтые потеки на потолке, дешевый камин, узкие плинтуса. Она достойна лучшего. Ей здесь не место, как драгоценному бриллианту на гаревой дорожке. В пол въелись пятна от пролитых детских горшков. Надо больше работать, больше зарабатывать. Надо вернуть красавицу жену в естественную для нее среду обитания.

– Скоро придет миссис Брэдли, Эрнест.

Фрида подошла к нему, провела рукой по редеющим волосам и пригладила указательным пальцем усы.

Эрнест тяжело вздохнул.

– Мне что-то не по себе, дорогая. Я, конечно, постараюсь сделать для миссис Брэдли все, что в моих силах… Насколько я понял, она хочет обсудить этимологические корни своей фамилии? Брэдли? Или имеется в виду ее девичья фамилия?

Фрида беспечно махнула рукой: какая разница!

– Просто покажи ей, как хорошо ты знаешь историю слов.

Она произнесла два последних слова медленно и с нажимом, как будто обращалась к ребенку или плохо слышащему человеку.

– Этимологию, а не историю, дорогая.

– Да, конечно.

Фрида прошла к двери и остановилась на пороге.

– Миссис Бэббит отпросилась пораньше, а Ида уходит с нами. Ты сможешь приготовить миссис Брэдли чай?

– Зачем ты отпустила миссис Бэббит?

– У нее какие-то семейные дела. Пока, Эрнест. Мы будем гулять до вечера, вернемся домой к твоему уходу на лекции.

– Э-э-э… Я не могу развлекать миссис Брэдли в одиночку. В доме никого из прислуги… Это невозможно!

– Да не волнуйся ты так. Она придет поговорить с тобой, Эрнест. Не с миссис Бэббит и не с Идой. Уверена, ты справишься.

Эрнест хотел встать, но вдруг накатила смертельная усталость. Он схватился за ручки кресла и уронил голову на спинку. Закрыл глаза и мысленно взмолился, чтобы миссис Брэдли не пришла. Что, Господи боже, подумает гостья, когда он убежит на кухню заваривать ей чай? Хорош профессор современной словесности, развлекающий гостей в отсутствие прислуги! Почему его жена не понимает элементарных правил английского этикета? А в последнее время так вообще… После приезда из Мюнхена голова Фриды забита всякой чепухой, она проявляет явное неуважение к правилам приличия. Перестала носить корсет, отказывается ходить в церковь, раскатывает наедине с мистером Доусоном в его машине… Смутила миссис Бэббит, спустившись к завтраку с распущенными волосами. Огорошила бедняжку Иду, потребовав называть себя Фридой, а не миссис Уикли. А еще… похоже, Фрида спит без ночной сорочки. Эрнест не мог знать наверняка, но как-то утром, когда он зашел попрощаться, ему показалось, что из-под одеяла торчит кусочек голой ягодицы. Надо поговорить с Мод, возможно, сестра что-то посоветует. Она немного современнее, чем мать. Да, тут нужен женский подход.

В доме стало тихо. Слышно было только громкое жужжание навозной мухи в окне и ровное тиканье часов в передней. Эрнест не чувствовал такой жуткой усталости со студенческих времен, когда приходилось днем работать, а по ночам учиться. Он слишком старался, слишком тяжело работал и выбился из сил. Хотя… Если бы не тяжелый неустанный труд, чего бы он добился? Стал бы в лучшем случае клерком с ничтожным жалованьем, жил бы в трущобах с уборной на улице и уже имел бы целое кладбище мертвых детей. Вспомнилось детство, девять братьев и сестер, теснящихся в зловонном домишке по соседству с работным домом. Образ этого работного дома стоял перед глазами каждую ночь, год за годом, пока он учил немецкий и французский в тусклом свете газовой лампы.

Ему показалось, что каждая минута на протяжении последних сорока лет приближала его к этому моменту. Жена, дети, дом, профессорская должность – все эти отметки, стрелочки, указывали ему направление. Он почти достиг цели. Последняя остановка – книга и кресло в Кембридже. Потом можно будет перевести дыхание. Проводить больше времени с семьей. Возможно, путешествовать с Фридой. Временами казалось, что цель совсем близка, осталось только протянуть руку. Он уже слышал запах свежеотпечатанных страниц, клея и кожи, вдыхал сырой воздух Фенских болот и затхлых пергаментов в старой библиотеке Тринити-холла.

Из раздумий вырвал резкий звон дверного колокольчика. Эрнест пошаркал к двери, вновь начав беспокоиться, как будет выглядеть – без прислуги, усталый. Он собрался с духом и расправил плечи.

– Добрый день. Я миссис Брэдли. Мне нужен профессор Уикли.

Женщина была одета в голубое платье, обильно украшенное ноттингемскими кружевами в области груди, а на голове у нее красовалась шляпка с шелковыми розами телесного цвета. Образ довершали глубоко посаженные голубые глаза и крупная родинка на щеке, напоминающая третий глаз.

– Это я. Входите.

Он посторонился и жестом пригласил даму пройти в дом.

– Думаю, в гостиной будет удобнее, а если потребуется доступ к книгам, пройдем в мой кабинет.