Фрида

В первый день кухарка была очень добра с Монти, баловала любимыми блюдами: яблочный пирог с кремом, лимонад, сконы с крыжовниковым вареньем и сливками. А на второй день она разительно переменилась, и Монти подумал, что она, вероятно, тоже немного не в себе. Чтобы утешиться, он весь вечер составлял для мамы список вещей, которые хотел бы получить на двенадцатилетие – до праздника осталось меньше месяца.

Монти вышел в сад. В полосатой ночной сорочке и резиновых сапогах там стоял папа.

– Папа!

Может, он решил поискать клад? Или что-то потерял? Папа не вскапывал грядку, как обычно, а просто переворачивал лопатой один и тот же ком земли.

– Папа, мне нужно в школу.

Монти почувствовал тяжесть в животе.

Хотя губы отца шевелились, как будто он говорил сам с собой, Монти слышал только шуршание земли. Он повысил голос.

– Папа? Папа!

Отец перестал копать и поднял на него ошеломленный взгляд. Лицо у него было серое, а под покрасневшими глазами залегли темные круги.

– Что? Что ты сказал?

– Мне нужно идти в школу, а я не знаю, который час. Никто не завел часы.

– В школу? Сегодня?

Отец тяжело опирался на лопату, по лицу стекала маленькая струйка пота.

– Да. Сегодня пятница. Мне дождаться миссис Бэббит?

– Миссис Бэббит сегодня не придет.

Отец поднял лопату и с силой воткнул в землю. Из его горла вырвался сдавленный стон.

Монти больше не хотелось смотреть на отца, и он перевел взгляд на небо. Там появилась тонкая светло-желтая жилка с двумя бледно-розовыми дорожками по краям. В полусонном мозгу Монти начала формироваться отвратительная мысль. В небо взмыла темной волной огромная стая скворцов, и, когда она опустилась за крышу, Монти понял, что должен спросить.

– Она ум-мерла?

Монти почувствовал, как ледяные пальцы сжали его внутренности.

– Нет, не умерла, но говорит, что больше не может у нас работать.

Папа выдернул лопату из земли, рассыпав землю по голым ногам и резиновым сапогам. Из его горла вырвался еще один сдавленный всхлип, а в глазах заблестели слезы.

– Не миссис Бэббит… мама… Она умерла, да?

У Монти подкосились ноги, и он упал на росистую траву, не в силах дышать, как будто в мире не осталось воздуха.

– Да, все равно что умерла. Для нас она мертва.

Со слезами на глазах отец вновь вонзил лопату в землю.

– Я не понимаю, папа. Что ты имеешь в виду?

– Мы должны жить так, как будто она умерла. – Отец сделал паузу и сглотнул, затем добавил: – Ничего не говори сестрам. Никому.

– Так мама жива? Она не умерла?

Монти почувствовал радостное облегчение. Он вскочил с травы, теперь уже легкий, как воздушный шар. Ему хотелось бить кулаками по воздуху, кричать и танцевать. Мамочка жива!

– Она ушла к мистеру Лоуренсу. Бросила нас.

Папа громко всхлипнул и бросил лопату.

– Что? – вытаращил глаза Монти. – Нет, папа. Mutti поехала на дедушкин юбилей в Мец. Как ты мог забыть?

– Она хочет выйти замуж за мистера Лоуренса.

Отцовские слова упали на дно желудка Монти, как тяжелые камни. Папа потянулся к лопате и вдруг рухнул на землю, рыдая и скуля.

– Мы должны ее вернуть! Она твоя жена. Она не может выйти замуж за Голодного Лиса… Не может!

Не на шутку рассердившись, Монти схватил папу за руку. Его переполняли гнев и злость. Почему папа копает огород в ночной рубашке, вместо того чтобы спасать Mutti из лап Голодного Лиса?

Он потянул отца за руку, поднял с земли и потащил к дому. Нельзя терять ни минуты! Он возьмет свой лук и стрелы и застрелит мерзкого Голодного Лиса. Почему папа не подумал об этом? Можно взять самый острый хлебный нож. Или даже купить настоящее ружье.

– Скорее, папа! Поедем на поезде!

В Монти бушевала злость на беспомощного отца. Почему папа не может быть мужественным, как Робин Гуд или Король Артур? Хнычет, будто маленький!

– Нет! – всхлипнул отец, вырывая руку. – Ты не понимаешь!

– Она не его, а наша! – громко и решительно вскричал Монти.

Отец перестал всхлипывать. По его подбородку стекали сопли и слюна. В складках лица блестели слезы. Он прислонился к стене и закрыл глаза, будто пытаясь успокоиться, прежде чем войти в дом.

– Я не позволю ей вернуться, Монти. Она опозорила нас. Презрела брачные обеты. Разрушила нашу семью, мою карьеру, репутацию. Все!

Он начал стягивать резиновые сапоги. Тонкие пальцы дрожали.

– Что с нами будет?

– Мы продадим дом, ты переедешь в Лондон к бабушке с дедушкой и пойдешь в новую школу, где нас никто не знает.

– Я не хочу жить в Лондоне. У меня теперь есть друзья. – Глаза Монти наполнились слезами.

– Ты сделаешь так, как я велю!

Отец поднял сжатый кулак и изо всех сил ударил по кирпичной стене. Монти отшатнулся. Ему надоело говорить с папой, который явно сошел с ума. Уж лучше пойти в школу, сидеть на уроке латыни и слушать бубнящего без умолку учителя.

Отец привалился к стене и осмотрел свою разбитую руку, из которой сочилась кровь. Потом вновь всхлипнул, и из его горла вырвался ужасный хриплый вой, распугавший всех птиц в небе.

– Мне идти в школу, папа? – прошептал Монти.