Фрида

Фрида замолчала. Она не могла объяснить даже себе самой безотчетного чувства, которое испытала, вернувшись одна в Швабинг, что этот короткий промежуток ее жизни – шанс вновь стать собой. Здесь она не была ни миссис Уикли, ни будущей миссис Лоуренс. Конечно, носовые платки не спасут от душевного смятения. Но всякий раз, когда пальцы касались вышитого герба, ей становилось чуточку легче.

Она посмотрела в окно. Двое мальчиков бежали по дороге за собакой. В глазах вскипели слезы. Что сейчас делает ее сын? Рассматривает марки или играет с волчком в саду? Она представила, как Монти сидит на корточках в траве, с испачканными коленками, а волчок кружит по двору. А может, Эрнест отвез его в Шервудский лес пострелять из лука? Цветут бузина и каштаны, распускается шиповник. А Эрнест учит Монти делать стрелы.

– Ты знаешь, что я не поклонница Эрнеста, но надо к нему вернуться.

Элизабет демонстративно положила вышитый платок рядом с вазой.

– Никто не запрещает тебе заводить любовников. Будешь ездить в Мюнхен, чтобы развлечься. А без репутации и без денег ты никто и ничто.

Фрида отошла от окна, отгоняя образ Монти.

– Рядом с Лоренцо я что-то значу. Он хочет, чтобы я помогала ему писать. У него уйма планов – увидеть мир, изменить мир, – и я буду ему помогать. Меня не интересуют развлечения.

Внутри вскипела старая зависть: Элизабет живет, как хочет, а она, Фрида, должна вернуться к постылому, безрадостному браку с мужем, который никогда не простит ее прегрешений.

– Ну, тогда соглашайся на лондонскую квартиру, которую тебе предлагает Эрнест. По крайней мере, дети будут с тобой.

Элизабет нетерпеливо вздохнула, как будто отговорки Фриды начинали ее раздражать.

– Не могу. Эрнест меняет свои решения по семь раз на дню, так что я ни в чем не уверена. И ставит условие, которое для меня категорически неприемлемо.

– В смысле? – подняла брови Элизабет.

– Он требует, чтобы я отказалась от Лоренцо. – Фрида опустила глаза и устало провела рукой по лицу. – Я так долго жила в одиночестве. Меня спасали только книги. А с Лоренцо оно мне не грозит.

– Лоуренс должен уйти с дороги. При чем здесь одиночество?

– Он отказывается. Он не понимает, почему должен пожертвовать собой. Он говорит, что дети, вынужденные жить для меня, а не для себя, чтобы отплатить за мою жертву, будут страдать и станут моими эмоциональными рабами. Если я променяю его на детей, я сломаю им жизнь.

– Что за несусветная чушь!

– Он шьет мне ситцевые панталоны. Своими руками. А на днях отделал мою шляпу. Мы проживем и без денег.

– Ситцевые панталоны! – фыркнула Элизабет. – Что не так с французскими кружевами, к которым приучила нас мама?

– Лоренцо предпочитает простой хлопок. Он хороший портной.

Ее голос смягчился от нежности. Как объяснить рассудительной, практичной сестре тысячу разных чувств, которые она испытывала к Лоренцо? Элизабет выбрала удобный брак по расчету, окружила себя салонами и любовниками и никогда не испытывала одиночества, она не поймет.

– Будь благоразумна, Фрида. Возвращайся к Эрнесту.

Фрида вновь повернулась к окну. Мальчики ушли, и улица опустела, только стайка голубей лениво клевала крошки. Возможно, ей следует вернуться к Эрнесту.

Боль от разлуки с детьми становилась невыносимой. Перед глазами встали унылые каналы Ноттингема, желтовато-зеленые, с грязными языками сточных вод, потом Эрнест, педантично вникающий в смысл таинственных устаревших слов. Бесконечная, ужасная пустота.

– Будь женой Эрнеста на людях, – стукнула чашкой о блюдце Элизабет. – А мистера Лоуренса держи в качестве тайного любовника. Эрнесту не обязательно об этом знать.

– Лоренцо не согласится. Ему претят хитрости и уловки.

Фрида затушила сигарету и взяла из коробки на столе новую. В ее не до конца сформировавшиеся мысли прокралась обида. Надоели лекции Элизабет! Почему-то все считают, что Элизабет самая умная.

– Я не знаю, что делать. Мне нужно где-нибудь остановиться, пока мы во всем разберемся. Где-нибудь в тишине и покое.

– Мужчины ужасные эгоисты. – Элизабет наклонилась и поправила край персидского коврика. – Можешь пожить в квартире Альберта в Икинге. Там очень красиво: река, вид на Альпы. Я дам тебе немного денег.

Фрида не хотела брать деньги у Элизабет или жить в квартире ее любовника, однако выбирать не приходилось. Она представила себе горы, покрытые голубоватым снегом, опаловый свет, мерцающий над рекой Изар. И Лоренцо. У нее будет время отдохнуть и подумать. Тогда она примет решение: строить дом для своих детей с Лоренцо или вернуться к Эрнесту.

Отель Beuerberg Inn

Бойерберг

26 мая 1912 года

Дорогая Элизабет!