Фрида

Квартира Альберта Вебера, расположенная на четвертом этаже, выходила на далекие сине-черные горы с заснеженными вершинами, которые в послеполуденном свете отливали насыщенным золотом. Фрида с Лоренцо каждое утро завтракали в местном гастхаусе под конским каштаном, который сыпал розовые лепестки в их кофе, на ломтики черного хлеба, в блюдо с маслом. После завтрака они забирались высоко в горы или гуляли по окрестным долинам и буковым лесам. Лоренцо приходил в восторг от обилия полевых цветов, наклонялся и рассматривал каждую былинку, попадавшуюся на пути.

– Что это за золотые бульбочки? – восхищенно указал он на скопление шаровидных цветочков. – Не знаешь, как они называются? Давай придумаем.

Он бросился вниз по берегу нефритово-зеленой реки, а вернувшись, с поклоном преподнес Фриде цветок.

– Я нарекаю его Цветущей пуговицей блестящего холостяка и дарю его вам, моя императрица.

– Красивое имя, – рассмеялась Фрида. – Точь-в-точь золотые пуговицы. Только зачем одинокому холостяку пуговицы?

– Чтобы не пасть духом, пока он ищет женщину своей мечты.

Рука об руку они пробрались через папоротники и альпийские розы к берегу реки, где среди примул и колокольчиков рассыпались золотыми блестками под ивами и серебристыми тополями пуговицы холостяка.

– Только погляди на эти тычинки! Как они тянутся к жизни и солнцу! Этот цветок назови ты.

Фрида остановилась и посмотрела на раскрасневшееся от волнения лицо Лоренцо, покрывшееся новыми веснушками. Сияние его глаз, казалось, оживляло и насыщало цветом все вокруг. Он находил красоту в самой серой туче и в самом безобразном сорняке. Накануне он принес домой коричневую мушмулу, твердую и незрелую. Но, когда он взял Фридин палец и нежно провел им по кожице плода, у нее внезапно перехватило дыхание. От того, что даже такая бесполезная вещь может быть сделана с такой изысканностью.

– Может, Плач возлюбленной?

– Слишком грустно. Это маленькое чудо не плачет. Сними туфли, пойдем поплещемся.

Лоренцо развязал шнурки, снял поношенные ботинки и грубые носки. Тонкие ступни с прилипшими к пальцам розоватыми хлопьями кожи выглядели настолько трогательно, что Фриде вдруг захотелось опуститься на колени и покрыть их поцелуями. Однако Лоренцо уже бежал по камням, брызгаясь и задыхаясь.

– Пойдем к этому озерцу. Вода не такая уж и холодная… А запах! Слышишь, дикая мята? Будто на райских склонах. Эта вода течет прямо с Альп. Талый снег.

Фрида скинула туфли, сняла и небрежно перебросила через ветку чулки. Они целый час болтали ногами в маленьком прудике с нагретой солнцем водой, наслаждаясь запахами, которые приносил легкий ветерок. Когда ноги начали неметь, Фрида сняла кольца и велела Лоренцо дать ей свои ступни. Он послушно положил ноги ей на колени. Она нежно погладила скрюченные пальцы, затем поцеловала каждую холодную, бледную ступню и начала надевать свои кольца ему на пальцы.

– Твои ноги похожи на филе трески, – засмеялась она. – И все же в них есть что-то такое, что переполняет меня любовью. А теперь опусти их обратно в воду и посмотри, как они оживают.

Лоренцо послушно опустил ноги в молочно-зеленый прудик. Рябь на воде придала им причудливую форму, солнце заиграло на золотых ободках и драгоценных камнях, все мерцало и переливалось.

– Твои ноги превосходны, откормленные и здоровые. Твои великолепные баронские ножки рядом с моими бедными ноттингемскими.

Она тронула его плоские костлявые ступни своими, пухлыми и розовыми, и рассмеялась.

– Одна твоя мозоль мне дороже, чем все кольца в мире. Раздевайся, поплаваем!

– Здесь?

Он оглянулся и нервно вытер ладони о закатанные до колен брюки.

– Голыми?

– Почему бы и нет? Что за беда, даже если нас увидит какой-нибудь крестьянин? Я не боюсь показать свою грудь местному лесорубу. Можно подумать, он женской груди не видел.

Фрида сняла платье и нижнюю юбку, стянула панталоны и встала на скале, подняв голову к небу, выгнув спину, сияя перламутровой кожей.

– Давай, – скомандовала она. – Я ушла от Эрнеста не ради того, чтобы вы здесь разыгрывали недотрогу, мистер Лоуренс.

С этими словами она шагнула в озерце, ахнув, когда ледяная вода поднялась по ногам и обожгла кожу, а потом вновь оглянулась на Лоренцо. Он согнулся и суетливыми движениями складывал брюки, испуганно оглядываясь по сторонам.

– Скорее, глупый скромник. Все снимай. Ты почувствуешь себя по-настоящему живым.

Фрида с головой окунулась в ледяную воду. Секунду спустя он был рядом с ней, задыхающийся клубок конечностей. Она нашла его руку и потянула в ледяное сердце озера. Затем обняла за шею и спросила:

– Правда, хорошо?

– О Господи, да!

Лоренцо высвободился из ее объятий и начал плескаться.

– Я девственно чист! Бледно-зеленая ледниковая вода смыла с меня всю грязь!