Фридрих Барбаросса

Из-за конфликта с папой, о котором сам император глубоко сожалел, Империи грозила новая опасность. В прирейнских областях нарастали волнения. После скоропостижной кончины архиепископа Майнцского Кристиана, верно исполнявшего после Райнальда Дассельского обязанности эрцканцлера, и это архиепископство перестало быть надежной опорой Барбароссы. Слывший святым Конрад Виттельсбах, принадлежавший к числу наиболее стойких сторонников Александра III, двадцать лет назад добровольно уступивший кафедру Майнцского архиепископства, теперь снова занял ее. Распространился слух и о связях антиимператорской оппозиции с Генрихом Львом. Фридрих, как только получил эти тревожные вести, сразу же засобирался из Италии домой. Все представители имперской церкви были приглашены на совещание в конце ноября 1186 года в Гельнхаузен, новую резиденцию императора, своим великолепием вызывавшую всеобщее восхищение и олицетворявшую собой величие и могущество государя.

Италию Барбаросса покидал с легким сердцем, ибо за время своего шестого итальянского похода, продолжавшегося около двух лет, он средствами дипломатии добился в интересах Империи и ради сохранения мира больше, чем прежними военными вторжениями. Своим наместником в Италии он оставил сына Генриха, наделив его самыми широкими полномочиями.

СВЯТАЯ ЗЕМЛЯ ЗОВЕТ

В начале августа 1186 года Барбаросса вернулся в Германию. Проезжая по землям Эльзаса и Верхнего Рейна, он не упускал случая посовещаться с местными магнатами, готовясь к проведению намеченного на ноябрь рейхстага в Гельнхаузене, дабы покончить с враждебной Империи коалицией папы и архиепископа Кельнского. К назначенному сроку прибыло большинство приглашенных служителей церкви — пять архиепископов и тридцать епископов, помимо иных лиц духовного звания. Явились и светские князья. Собрание открыл император пространным выступлением. Его красноречие, которого он никогда не расточал попусту, вскоре завладело вниманием слушателей. Учитывая настроение присутствующих, он начал страстно порицать высокомерие и алчность папских легатов. Гневно возвышая голос, император говорил, что в Германии они держат себя как большие господа, живя за счет церквей и монастырей, тогда как в Италии вынуждены влачить жалкое существование. Этим он окончательно завоевал сердца собравшихся. Свою речь император закончил призывом откровенно высказываться, помня, однако, о том, что каждый обязан повиноваться папе римскому лишь постольку, поскольку тем самым не нарушает взятых на себя обязательств по отношению к установленной Богом светской власти.

Были высказаны самые разные суждения, но большинство, без колебаний встав на сторону императора, сошлось во мнении, что действия Урбана III достойны осуждения. Архиепископ Магдебургский Вихман предложил направить в Верону послание к папе, дабы просить его примириться с Фридрихом и тем самым освободить епископов от тяжкой необходимости выбирать, кому следует повиноваться: папе или императору. Большинство присутствующих подписало это послание. Урбан III, плохо разобравшийся в обстановке в Германии, ожидал иного результата. Уже вышло его апостолическое распоряжение императору явиться вместе с сыном на покаяние в Верону, а коллегия кардиналов даже приняла решение о предании анафеме «еретика», как прибыло составленное в Гельнхаузене послание. Тут-то темпераментный миланец и осознал, наконец, всю безнадежность своего положения, но все равно не смирился. Говорили, что он собирался отлучить Фридриха от церкви, но не успел. Смерть, внезапно настигшая его в Ферраре в октябре 1187 года, лишила его возможности отомстить своему врагу.

Конец 1186 года Фридрих провел в Нюрнберге, издав здесь указ о соблюдении земского мира, направленный прежде всего против тех, кто в ходе междоусобных распрей предавал огню дома и хозяйственные постройки противника. Этим нарушителям земского мира грозила опала и отлучение от церкви. Они могли избежать столь сурового наказания, лишь возместив ущерб и совершив паломничество в Святую землю или в Сантьяго-де-Компостелла в Испании. Жестоко каралось также уничтожение фруктовых садов и виноградников. Поскольку же невозможно было добиться полного искоренения междоусобиц, предписывалось за три дня извещать о начале военных действий.

Король Франции Филипп II Август, стремившийся ликвидировать английские территориальные владения в своей стране, проявлял заинтересованность в союзе или хотя бы в мирных отношениях с императором. Тесть короля, граф Хеннегау Балдуин, пользовавшийся благосклонностью Барбароссы, выступил посредником между ними, и уже 17 мая 1187 года между Францией и Империей был заключен договор. Выгодность этого соглашения французский король ощутил уже спустя месяц, когда Генрих II, собиравшийся пойти войной на него, предпочел перемирие.